После секса он рассказывает, как прошел день. Делится впечатлениями, а я слушаю безучастно. Задумчиво глядя в стену.
— Тебе интересно? — спрашивает он.
— Да, интересно, — отвечаю равнодушно.
На самом деле мне все равно.
Уже не беспокоит то, что я начинаю привыкать к такому положению вещей. Это монотонное проживание в комнате. Визиты Савицкого. Впечатление такое, что ничего другого в моей жизни больше не будет.
Ещё я понимаю, что когда-то на мое место приведут новую девушку и тогда меня уже точно отправят в притон. Савицкий не забывает об этом напоминать. И мне уже всё равно.
Боюсь ли я этого? Не боюсь. Возможно, именно потому что не знаю всего, что там будет со мной происходить. И только попав туда испытаю весь ужас положения, которым меня пугают.
Но сейчас изо дня в день трахаясь с Савицким, я этого не понимаю.
Привыкаю. Прошлая жизнь постепенно отодвигается.
Савицкий трахает, говорит, обними меня — и я нехотя, слабо, но обнимаю. Он говорит — поцелуй меня и я с неохотой, но целую.
Значит ли это что я хуже, чем сама о себе думала. Значит ли, что забываю Беса, приспосабливаюсь и увязаю в этой новой жизни. Значит ли это, что я предаю?
Конечно значит.
И это съедает меня изнутри. Мое неосознанное и постепенное предательство. Понемногу заполняет. Неспешно. Так, чтобы каждый день я ощущала его неумолимое продвижение.
Вот это — хуже всего.
Шаги. Я всегда слышу его приближение. Не жду, но знаю, он все равно придет.
— Привет милая.
Стройная фигура в темном костюме. Савицкий хорош. Даже красив. Но усталая, тихая ненависть к нему не даёт его полюбить. А ещё, моё занятое Бесом сердце. Оно слабо бьётся. И совсем не в унисон с сердцем Савицкого.
Снова цветы. Розы. И пакет. Даже два пакета. Он кинул их на кровать.
— Открой, — лицо довольное.
Он любит делать мне подарки. Или просто любит что-то кому-то дарить. Не знаю.