Девочка для Беса

Утром на кухне я готовила завтрак. Возмущённо вздыхала и прислушивалась.

Вот он встал, пошел в ванную, повернул ручку душа.

Вода льется плескаться. Затихла.

Дверь открылась. Бес на пороге кухни. Белое полотенце обхватило бедра. Голый торс, плечи, грудь, мокрые волосы. Я скользнула по нему взглядом и быстро отвернулась.

Слышу, как он подходит. Руки мои дрожат, ноги подкашиваются. Вздохнула. Он обнял сзади. Его тело прижалось к моему. Ладони легли на талию, скользнули по животу. Я замерла.

— Значит, говоришь — никогда этого не будет?

26. Ева

— Никогда, — шепчу, и себя не слышу.

Жар, огонь. Пламя. Здесь, рядом со мной. Оно трогает, по частице опаляет тело, охватывает, занимает пространство. Удушает. Дышать не могу. Задыхаюсь.

Теплые ладони Беса проникают под футболку, ложатся на грудь. Легко касаются, нежно нажимают. И я больше ничего не могу. Прижимаюсь спиной к его телу и просто воспаряю над миром. Вижу себя со стороны и ничего больше не знаю, только эти касания и горячее дыхание воле уха.

— А я хочу. Всё время тебя хочу. Днём и ночью хочу. Трогать вот так…

Он рушит сопротивление, успокаивает ненависть, прогоняет её совсем.

— Целовать вот так, — губы Беса касаются шеи, — и ты этого тоже хочешь.

— Ты врёшь, я не хочу… — как я ещё могу такое говорить.

Как могу отказываться?

Боюсь, но не шевелюсь, не разбиваю момент, не порчу его упрямством. Не хочу портить. Сопротивляясь собственному желанию. Выдыхаю.

— Не вру, — шепчет Бес, — тебе — не вру.

Его губы приникли к шее. Жарко, жадно. Тело прижимается плотно. Заставляя дышать чаще. Пытаться надышаться и шагнуть уже в эту пропасть. А может не пропасть.

Дрожу. Охваченная ароматом вымытого тела. На плечо упало несколько капель воды с волос Беса. Мои ладони безвольно легли на поверхность стола. Словно в поисках спасения. Но его не будет. Оно и не нужно.

Вот сейчас может осуществиться тайная мечта, с которой я жила. Днями, и тем более ночами. Каждый сон о нём. Каждую ночь слушаю и жду. Надеюсь. Может не настоящая эта его холодность, может, прорвётся хоть какая-то частичка тепла.