Испанский сапог. Нам есть чем удивить друг друга

22
18
20
22
24
26
28
30

— И все-таки?

Все тем же тусклым, невыразительным голосом она рассказала:

— Однажды, уже после их свадьбы, он стал приставать ко мне… Я не знала, что делать, сначала думала, он шутит, а он повалил меня на диван… Я умоляла его. И тут вошла Марина. Она обозвала меня маленькой мерзкой шлюхой и сказала, что больше не хочет меня знать.

— Между вами с Нагорным что-то было?

— Нет. Он просто ничего не успел… Она своим появлением спасла меня от изнасилования, но возненавидела меня. С тех пор мы больше не виделись.

Апраксина с вызовом взглянула ему в глаза.

— Ну, вот и все. Теперь ты все знаешь. Можешь думать, что хочешь.

— А что я должен думать?

— Не знаю.

Она дернула плечами — мол, какая разница.

Ледников крепко взял ее за плечи повернул к себе, но она никак не хотела смотреть ему в глаза.

— Слушай, какая разница, что у вас в прошлом? Мало ли что у кого было? Думать надо не об этом. Как только Нагорный узнает, что старик завещал портрет Державина тебе, его подручные явятся за тобой. Тебе надо уехать.

— Глупости все это. Я никуда не уеду. Не хочу бросать Павла Лукича. И не уговаривай меня. Не уговаривай меня, я просто не могу.

— Тогда надо поговорить с Мариной — пусть она остановит своего мужа. Я не думаю, что она до сих пор ненавидит тебя. Прошло столько лет. Уверен, что она жалеет о том, что все так произошло. Вы просто обе боитесь сделать первый шаг. Черт побери — это же твоя сестра!

Апраксина прикрыла глаза.

— Это бесполезно и ничего не даст.

— Но почему? Я разговаривал с ней сегодня, она показлась мне вполне вменяемой.

— Это только так кажется. Я несколько раз пыталась поговорить с ней — ничего не вышло.

— Она что — так любит его?

— Не думаю… Там другое. Она готова на все, лишь бы сохранить его. Просто она полностью под его влиянием. Он может убедить ее в чем угодно. И она поверит.