— Так что, ты догадываешься, почему тебя выставили жертвенным агнцем? — закончил речь Альберта староста.
— Я не могу умереть, а к границе из ближайших городов и деревень и так оправят лучших из лучших. — монотонно и блекло развивал я свои мысли. — Нет смысла рисковать нашими лучшими людьми, война, если пойдет по нашим землям, до Пограничного не доберется. Слишком далеко.
— Прости, кайзер. — грудь Альберта покинул тяжелый вздох. Лицо его скрутило будто в агонии.
— Да что уж. — усмехнулся нервно я. — Что меня хоть ждет, скажите?
— В столицу пройдете через портал. — заговорил угрюмо староста. — Дальше всех распределят на полки и отправят разными путями до фронта. — он принял почти опустевшую бутылку от капитана и сделал глоток. — Потом займете крепости и укрепления. Потом будут сражения. Вскоре придет весточка из Фистмута, со столицы Сетлерии, о том, что все кончено.
— А если Эревард проиграет? — забеспокоился я, принимая последний глоток.
— Всего вас, странников, судя по новостям и письмам от барона, около шести сотен сейчас. — чуть более расслабленно нашелся Альберт. — У нас пол сотни едва наберется. У Портшира и того меньше. У Сетлерии чуть больше сотни. Остальные у Стоунфолка и Вольницы, а они сейчас сражаются вместе.
— Ну и что? — для меня это не звучало, как нечто весомое. — Я же, например, не могу одолеть больше чем двух сержантов сразу, а это не такое уж и большое достижение, хоть я и тренировался, между прочим.
— Ты дохляк. — нервно хохотнул капитан. Я опешил и оскорбился. Услышать такое от него было больно. — Прости, но одних тренировок чертовски мало для странника. Вы должны убивать. — он пристукнул толстым указательным пальцем о стол. — Если тебе нужно быть сильным и успешным воином, Кайзер-странник, ты должен быть способен сразится с сотней таких, как я, и победить.
— Обидно. — я смотрел в пол на расписной ковер. — Это разве возможно?
— Я читал летописи большой войны. — Реджи встал, собрал стаканы, пустую бутылку и вручил из ниоткуда взявшемуся дворецкому в шикарном фраке с деревянным подносом в руке. — Воины-странники одним ударом двуручного меча могли моментально убить пять или семь пехотинцев, тяжелые рыцари не составляли им конкуренции, погибали от одного, максимум двух ударов, герои того времени не выдерживали и полминуты в схватке с ними.
— А заклинатели могли жечь целые города. — закончил короткую речь старосты капитан.
Я внезапно осознал всю свою ничтожность, сжался в масштабе вселенной до истинного размера — пылинки. Я не мог повлиять ни на что. Скорее всего меня может играючи заколоть или испепелить абсолютно любой… коллега? Чувство затягивающей апатии прошло столь же быстро, как и нарастало. Уныние отступило бесследно.
Ведь точно! Коллеги! Я, вероятно, попал в самые тепличные условия, которые только возможны в этом мире, вот и не прогрессирую. Мои товарищи по несчастью, по-другому я не могу назвать остальных людей на этой дурацкой работе, коей без сомнения и является этот проект-мир, начали с городов или желтых зон. Они везде и во всем были в курсе с самого перехода, развивались, прокачивались, а спустя две недели, как только разработчики подтолкнули умных НПС у власти к действиям, пошли разносить этот мир в пух и прах полные сил и желания поскорее все это закончить. Вот и весь расклад.
Распустил сопли как маленький мальчик. Героем не стать теперь, да? Баллады обо мне не напишут, да? А оно мне надо? Нет! Я в этом идиотском слиянии практически потерял свою личность и чуть не стал полноправной частью этого мира… очередным неписем. Не годится.
Я — работаю. Все, что вокруг меня — рабочий процесс. Да, игра, которая мне очень по душе, где я могу быть кем угодно, делать что хочу. Этот проект — конечная цель моих поисков идеального романтического-героического фентези мира в наш век высоких технологий, реклам, бессмысленного существования в бесконечных офисах и гонки за социальным статусом с сомнительными привилегиями.
— Кайзер? — обратился с беспокойством в голосе ко мне капитан.
— Альберт. — я улыбался. Я нашелся. — Сколько человек будет под моим командованием?
— Что? — он немного растерялся, но тут же собрался, насупился. — Двадцать. Но я не учил тебя управлять даже взводом из четырех человек.
— Я в своем мире служил в войсках. — мой голос наливался сталью, слова прошли чеканку сквозь решимость, я был в ударе. — Под моим командованием было пол сотни бойцов. Я справлюсь.