Неизбежный финал

Корнелиу Кара заверил, что все очень хорошо понял, и задал следующий вопрос:

— Где находилась Родика Трандафир в ту ночь, когда был произведен обыск на вилле Флорина Петрана?

— На вилле, в одной из трех комнат первого этажа, — ответил Фрунзэ.

— Следовательно, ее телефонный разговор с мужем состоялся в стенах одного и того же дома.

Фрунзэ разъяснил:

— Да. У них было установлено два номера телефона. Каким образом им это удалось — другой вопрос. Через некоторое время супруги Андроник встретились лицом к лицу… У нас имелся ордер на арест одного из них…

— Гаврил Андроник покончил жизнь самоубийством… Что именно, по вашему мнению, толкнуло его на это?

На этот вопрос решил ответить Лучиан:

— В силу сложившихся обстоятельств он узнал о супружеской неверности своей жены. Изучая документы дела, он наткнулся на фотографии, послужившие основой для шантажа Родики. Если вы хотите выяснить для себя этот вопрос досконально и если у вас есть какие-либо сомнения, можете познакомиться с оставленным Андроником письмом, которое вместе с заключением о его смерти хранится в архиве городской прокуратуры Бухареста.

— Последний вопрос, — предупредил Корнелиу Кара, глядя на полковника Панаита. — Вы не можете организовать мне встречу с Ники Удиштяну?

Полковник с деланным недоумением пожал плечами:

— Ники Удиштяну? Я ничего не слышал о нем… Ребята, кто-нибудь из вас слышал о Ники Удиштяну?

— Если так, — проговорил Кара, — то и я торжественно заявляю, что ничего не слышал о нем, и, таким образом, оставляю книгу без эпилога. Хорошо?

Все четверо рассмеялись.

ОТВАЖНЫЙ

Повесть

СТРАННОЕ ЗАДАНИЕ

По средам у нас всегда бывает «административка», а после обеда — свободное время. Я как раз собрался идти домой, как вдруг меня вызывают к капитану Пану Деметриаду, моему начальнику. Только этого и не хватало мне для полного счастья. Сейчас без четверти четыре. В половине пятого я уже мог бы добраться до дому, бухнуться в чистую постель — и спать, спать, спать, как умеют спать только солдаты в перерыве между боями…

— По вашему приказанию прибыл! — докладываю я, оставаясь у двери.

Капитан стоит возле раскрытого окна и в задумчивости курит. Он бросает на меня короткий взгляд, давая понять таким образом, что заметил мое появление, потом поворачивается к окну, смотрит в сад, окружающий штаб столичного гарнизона. Уж не знаю, что такое он видит там, сквозь кусты сирени, иссушенные летним зноем. Мое дело — ждать. Я и жду, восхищаясь внешним видом своего начальника: фигура атлета, легкий летний костюм сидит на нем безукоризненно.