— Да, Андро.
— Ты где?
— Мне не разрешают говорить…
— Родика, что ты натворила? Зачем?
— Я думала, что смогу что-нибудь сделать для тебя… что смогу тебя защитить… Вначале они выдавали себя за офицеров госбезопасности, а потом… Прости меня, Андро, я хотела доказать, что люблю тебя…
Разговор резко оборвался. Андроник повернулся к шефу и дрожащим голосом спросил:
— Где она?
— В безопасном месте… Ну, так какое решение вы приняли? До полуночи осталось десять минут…
Взгляд Андроника остановился на лежавшей на столе раскрытой папке. Когда он начал перечитывать текст, у него в ушах все еще звучали слова Родики: «Прости меня, Андро, я хотела доказать, что люблю тебя».
— Чем я могу подписать? — спросил он. — Дайте мне какую-нибудь ручку…
Подписать он не успел. Дверь резко распахнулась, и в столовую ворвался мужчина с криком:
— Руки вверх! Никому не двигаться!
По-видимому, он долго бежал и теперь, тяжело дыша, смотрел, как трое находившихся в помещении поднимают руки. Тут же появился второй мужчина, подгонявший того, кто сидел в машине справа от Андроника.
— Ты, товарищ Андроник, можешь руки опустить. Встань позади меня! Так…
Андроник даже не понял, кто из двоих обратился к нему, будто к старому знакомому. Он выполнил то, что ему приказали, оставаясь в убеждении, что все происходящее — бесконечный кошмарный сон.
ВМЕСТО ЭПИЛОГА
— Вот я и добрался до конца книги, товарищ полковник — сказал писатель Корнелиу Кара, оглядывая по очереди трех офицеров госбезопасности, сидевших за столиком с чашечками кофе. — Не хватает только эпилога. Дело «Фотопленка», которое вы столь любезно предоставили в мое распоряжение, имеет, конечно, свой финал… с юридической точки зрения…
Майор Фрунзэ взглядом попросил у полковника Панаита разрешения вмешаться. Тот так же взглядом разрешил.
— Товарищ Кара, а нельзя разве обойтись без эпилога?
— Тебе бы понравился дом без крыши? — вопросом на вопрос ответил писатель.