«Что есть истина во всей этой чепухе? — спрашивал себя Корнелиу Кара, и непонятное бессилие овладевало им. — Ведь часть из того, что она говорила, должно быть правдой!»
— И она взяла свои вещички и ушла? — спросил писатель, с трудом узнавая свой голос.
— Не сразу, конечно, — усмехнулась старуха с хитрым выражением на лице. — Я еще сказала ей: «Неужели вы, барышня, воображаете, что я допущу, чтобы были напечатаны приглашения подобного содержания: «Семья Удиштяну и семья Устурой приглашают вас по случаю бракосочетания…»? Нет-нет, никогда!»
Кара серьезным тоном поправил:
— Трандафир, госпожа… Родика Трандафир…
— Если вы дали обмануть себя мошеннице, это не значит, что и я, Дженовева Удиштяну, позволю водить себя за нос.
«Логичный ответ, — отметил Кара, в очередной раз сбитый с толку. — Может, ее фамилия действительно не Трандафир…» Он продолжал расспрашивать:
— А как ваш сын встретил это известие?
— Какое известие?
— Что вы показали на дверь его любимой?
— Он почтительно поцеловал мне руку, — ответила женщина, как будто тронутая воспоминанием о той минуте.
— Он любил ее? — почему-то шепотом спросил писатель.
— После этого они встречались тайком, вне дома…
— Даже после того, как она вышла замуж?
— Да…
— Откуда вам это известно?
— От Ники. Он говорил, что не может жить без нее, что снова попросил у нее руки, но она ответила категорическим отказом. А я… Как бы это поточнее выразить? Я признательна ей за этот отказ.
Кара подскочил, словно ужаленный:
— Признательны?!
— Да, потому что после этого мой Ники согласился поехать в Швейцарию, чтобы взять там в банке сумму с нашего текущего счета и открыть при королевской семье крупный магазин «Думитру Удиштяну и сын. Поставщик королевского двора». Тем самым он исполнял мое последнее желание…