Курятник в пентхаусе

– Боже, полка упала! Так и знала, что это случится! Она еще в среду накренилась! Нет бы попросить Димона ее поправить, а я подумала: ерунда, надо просто часть банок снять! Танюша! Ты жива?

– Ага, – ответила я.

– Ужас, ужас! – твердила Рина.

– Мама, что случилось? – спросил Иван Никифорович, возникая за спиной Ирины Леонидовны.

– Ваня! – заломила руки свекровь. – Катастрофа! Танюша увидела, как котик рванул в кладовку…

Я открыла рот, да так и осталась стоять. Знаю, что у Рины невероятное чутье, но не предполагала, что она способна наблюдать за людьми сквозь стены.

– Девочка хотела его сама уколоть, – продолжала Ирина Леонидовна, – рассчитывала, что договорится с Альбертом Кузьмичом наедине, сделает нам сюрприз. Но не вышло. Кот запрыгнул на полку, та обвалилась, по дороге сшибла доску со стеклянными банками…

Я молча слушала свекровь и понимала: сейчас из глупой тетки, которая погналась за котом, чтобы отнять у него шаурму, я превращаюсь в заботливую невестку и прекрасную жену, которая решила лечить кота, не дожидаясь возвращения домой членов семьи, чтобы избавить их от нервной ситуации. Хлопотливой Танюше повезло, ее не прибило доской, не стукнуло деревяшкой по неразумной башке. Хотя что мне сделается? Сотрясение мозга я точно не получу? Почему? А потому, что нельзя травмировать то, чего у тебя нет. А у меня в черепной коробке пусто! Хотя нет, там есть тонкая нить, на которой держатся уши. Если б я обладала способностью размышлять, я бы подумала, что лакомиться отнятой у кота шаурмой неправильно, и не стала гоняться за ним.

– Стоять можешь? – осведомился муж.

– Да, – ответила я, – ходить тоже. И есть хочется.

– Сейчас поужинаем, – засуетилась Рина и умчалась.

– Тебе надо переодеться, – заметил Иван Никифорович, – и помыться, ты вся в масле.

Мы пошли в нашу спальню, и там, на моей половине кровати, на подушке обнаружился Альберт Кузьмич, он лежал среди обгрызенных овощей и обрывков бумаги.

– Что это? – удивился Иван.

Кот встал, выгнул спину и медленно ушел.

– Что он ел? – не понял муж, наклонился, осмотрел думку, взял кусок бумаги и улыбнулся.

– Ахмет и Махмуд!

– Ты их знаешь? – удивилась я.

– У них лучшая шаурма Европы и мира, – засмеялся Иван Никифорович, – восстанавливаю ситуацию: наш парень открыл охоту на лепешку, которую моя жена собиралась спокойно съесть. Танюша помчалась за вором и…

– Только не говори правду Рине, – взмолилась я.