Ивашка сел на скамейку, заколебался, и лоб его стал влажным: а может быть, Варе ничего не надо говорить? Лицо его вытянулось, Варю охватила тревога, и она, чтоб ободрить Ивашку, провела пальцами по его руке.
— Ну, что случилось? Говори скорее, не тяни. Письмо от наших пришло?
Ивашка шевельнулся и взволнованно шепнул:
— Нет, сейчас скажу, погоди... видишь ли... да погоди...
Варя еще раз провела пальцами по его руке, он в ответ ладонью провел по ее руке и шумно перевел дыхание.
— Ну, чего молчишь?! — теряя терпение, возмутилась Варя.— Ну, что с тобою? Болен, что ли?
— Нет, я здоров. Видишь ли, я давно хотел сказать тебе, вчера и сегодня, на заводе хотел сказать, да все как-то боязно... Да погоди ты.
Ивашка не знал, с чего начать, лихорадочно взял Варину руку. Варя с негодованием вырвала руку.
— Ну, вот еще! Что тебе моя рука? Зачем звал?
— Хотел сказать, что уезжаю отсюда,— отрубил задетый за живое Ивашка и овладел собою.
— Куда уезжаешь?
— Назад, в Артемовку, к себе!— Варя взглянула Ивашке в лицо, и голос ее испуганно зазвенел:
— В Артемовку? Один?
— Нет, не один, с ребятами. Мы давно задумали это. Нам на Урале не по душе...
Ивашка зашептал, что немцев в Артемовке уже нет, что ребята уезжают туда почти всей бригадой, что вообще зря они поддались взрослым и поехали на Урал с училищем. Тоже нашли место! Уже весна, а тут везде стоит грязища. Говорили, что здесь и горы, и леса, и луга, и вода, и приволье, а на поверку — один холод да грязь. Воды вон какой пруд, а рыбы и за деньги не увидишь; кругом колхозы, а картошка дороже апельсинов. А в Артемовке теперь уже лето, поспевает все, там уже ходят в одних рубахах, там...
От шепота Ивашки плечи Вари вскинулись и стали острыми, а голова поникла, будто ее придавило чем-то. Казалось, шепот Ивашки усыпляет ее, но едва он умолк, она вскочила со скамьи, смешно взмахнула руками и, спохватившись, села.
— Ты с кем же уезжаешь?
Ивашка начал перечислять попутчиков, сбился и, загибая пальцы, стал перечислять вновь. Загнув все десять пальцев, он воскликнул:
— Одиннадцатый я! Ты будешь двенадцатая! Ребята все во, на подбор. Ух, с песнями покатим!
При этом Ивашка вскинул руку и опустил ее на плечо Вари, но она отодвинулась от него, вскочила со скамьи и гневно закричала: