Дэриэн попытался нарисовать иную картину. Низкие, грязно-лиловые тучи, мелкая холодная морось, непрерывно сеющаяся откуда-то сверху, словно кто-то сыплет её через частое сито. Мокрые вегеки, растрёпанные приолги, чавкающую под ногами скользкую бурую жижу. Не получается! Не удаётся вообразить Сэрбэл, скрытое пеленой, облака, выползающие из-за гребня Эриэжа, Орж, невидимый в нитях дождя, поникшие и сморщенные лепестки сошта.
Юноша вспомнил слова Арска:
«Вся растительность Саора питается водой одного нашего Океана. Цветы и деревья, лесные и полевые травы, садовые и дикие растения живут только благодаря подземным источникам. Корни их проникают глубоко в почву и впитывают влагу, а листья пользуются каждой каплей росы. В нашем мире воздух сух, а туманы редки, возникая лишь около рек и озёр. При недостатке влаги мы изменяем или усиливаем течение подземных потоков, и этого вполне достаточно, чтоб предотвратить засуху. Наше солнце даёт нам столько тепла, сколько необходимо. Оно греет, но не сжигает ни растения, ни почву. Из нашего друга Сэрбэл не превращается во врага, поэтому нет нужды противопоставлять его свету силу льющейся сверху воды».
Мир без дождя.
Дэрэк подумал, что у Тора была причина недолюбливать ненастные дни, иначе он не лишил бы дождей Саор. Спросить бы Джэда, тот наверняка знает. И даже ответит со всей присущей ему честностью. Вот только лишний раз не хочется причинять ему боль. Синеглазый неохотно говорит о Хранителе, видно, что он до сих пор переживает. Их с Тором отношения гораздо сложнее, чем отношения учителя и ученика, в этом Дэрэк уверен. Иногда принцу кажется, что брат сердится на то, что Хранитель бросил его, а иногда – что Синеглазый тоскует.
Но Дэйкену легче – он всегда ощущал себя частью Саора, принимая его как данность, не подвергая ни сомнениям, ни осуждению. Дэрэк двадцать лет считал родным иной мир. Он ещё не может смотреть на вещи, исподволь не сравнивая с тем, к чему успел привыкнуть на Земле. Саор дорог ему безгранично, но многое заставляет его призадумываться.
Дождя ему жаль. Гул за окном его детской словно музыка барабанной дроби, стук капель по подоконнику, сплетающийся с колыбельной, отчего снятся такие светлые, сладкие сны. Радуга, раскинувшаяся над садом, алмазные россыпи капель на листьях и тот особенный запах свежести, что появляется после шумного летнего ливня. Всё это в прошлом, сменившись тёплыми воспоминаниями, лёгкой грустью и множеством вопросов, которые он задаёт ежедневно.
– Почему именно так, а не иначе?
– А почему бы и нет? Саор не Земля. Зачем требовать, чтобы он точно копировал всё, к чему ты привык? Прелесть миров в разнообразии.
Джэд улыбается и специально для него создаёт радугу над Оржем, так, что Дэрэк замирает от восхищения и благодарности:
– Как ты это делаешь?! Дождя-то нет!
– И чудно! – Синеглазый дёргает плечом. – Терпеть его не могу. Мокро, зябко, противно. Насмотрелся на всю оставшуюся жизнь! И как летать, когда не видно неба?
Полёт – одно из чудес Саора. Огромные яркие крылья лэктэрхов, покрытые пёстрыми перьями – тонхов, перепончатые драконьи – хоренгов – бороздят сиреневое небо вдоль и поперёк. Летают бесчисленные птицы, прекрасные бабочки, даже некоторые цветы перепархивают с места на место. Свободно поднимаются в воздух маги, не страдая от отсутствия крыльев. Нет, Саору дождь не нужен. А Дэрэк привыкнет.
Словно отвечая его мыслям, с балкона Оржа взмыла в небо пара молодых тонхов, закружилась в лучах полуденного солнца. Вдоль башен, аркад и парящих лестниц они промчались стремительно, как вихрь, затеяв весёлую игру между тающими в серебряном свете прозрачными колоннами замка. Дэриэн следил за ними, пока они не превратились в крохотные точки, ничуть не жалея, что у него нет ни магической силы, ни крыльев. Летает он разве на спине Триса – и всё же летает!
– Дэрэк!
Он с радостью обернулся на голос. В свободно спадающем платье, свежая и чистая, у него за спиной появилась Дейзи. Его жена и будущая мать их ребёнка. Синеглазый утверждает, что это будет мальчик, и они уже выбрали имя будущему Правителю Соледжа – Дани. На груди принцессы больше не красовалась старинная Цепь: став женой принца, она, следуя Закону Маржэна, отказалась от собственного наследства. Корх перешёл к её двоюродному брату, Расху, сыну Лорна. Так положено: у мужа и жены одни заботы. Семья не должна разрываться между двумя Цепями. Эльгер, став королевой, добровольно передала Пенш своему дальнему родственнику, Орикену, сыну Олита.
Они с Джэдом прошли Обряд вместе – неслыханное нарушение традиций! – уговорив, почти умолив Круг – две пары влюблённых, не желающих соблюдать установленный для Правителей разрыв. Вспомнив, как был настойчив Джэд и как сам он горячился, ссылаясь на обычаи Земли, Дэрэк счастливо улыбнулся.
– Я видела улетающую Эдру, – заметила принцесса. – Вы сегодня что-то рано закончили. Это даже хорошо, потому что со мной связалась Гэсса и попросила тебя уделить ей время.
Дэрэк мгновенно насторожился:
– Не случилось ли чего в Генти опять?
ebooksa