–
Номер Один открыл глаза и обнаружил себя сидящим на песке. Сердце стучало, как отбойный молоток. Раггиро поднялся на ноги, стараясь унять дрожь в теле. Вибрирующий гул по-прежнему заполнял пространство, но теперь уже звучал протяжно и равномерно.
Гонщик вспомнил всё, что с ним произошло тогда, в черноте…
Изолофобия. Боязнь одиночества. Вот причина, по которой он сходит с ума!
Нужно обязательно кого-нибудь найти, иначе ему уже ничто не поможет.
– Здесь кто-нибудь есть?
Гул резко стих. Раггиро показалось, что он слышит знакомый голос. Гонщик обернулся и в глубинах света различил чей-то силуэт.
– Кто это?! Я тебя вижу! – отозвался Раггиро.
– Сын! Это ты?!
«Отец? Нет, этого не может быть… Я уже свихнулся? Так быстро?»
– Сын! Я тебя не вижу!
Теперь Номер Один не сомневался. Это голос отца.
– Папа, я здесь! – закричал Раггиро. Он боялся, что свет поглотит звучание его голоса, и тот не достигнет отца.
– Стой на месте, сын! Я иду к тебе!
Сердце Раггиро сжалось: «Неужели это всё по-настоящему? Его отец здесь. Только как это возможно?.. Хотя, с другой стороны, где бы ещё ему быть».
Раггиро задумался, сколько он должен рассказать отцу. О рисунке, что он так не успел отдать. О красном автомобиле, образ которого годами не выходил у Раггиро из головы и в итоге доставившем его сюда…
– Я здесь! Здесь! – закричал Раггиро и, подпрыгивая, замахал руками. Тёмный силуэт становился всё более отчётливым, и вскоре перед гонщиком появился Сильвио Рокка. Он улыбался своей такой родной, но немного печальной улыбкой, как в последние дни в больнице. У него была та же тёмная шевелюра с проседью на висках и грубая чёрно-белая щетина на лице.
На глаза Раггиро навернулись слёзы. Он застыл на месте, не зная, что сказать или сделать. Раггиро хотел обнять отца, но боялся: вдруг перед ним лишь призрак, сотканный из воспоминаний, порождение его воспалённого сознания.
Тем временем Сильвио Рокка подошёл и сам крепко обнял сына. Мрачные мысли тут же рассеялись, и Раггиро почувствовал себя тем маленьким мальчиком, которого отец учил кататься на велосипеде.
29