Еще несколько секунд тишины, а потом звон разбитого стекла, и чуть севший голос ищейки:
– Я выезжаю к вам. Собирайтесь.
Глава 2
Шейн медленно раскладывал передо мной фотографии жертв. Снимок за снимком.
Вначале сметных, а потом и вампиров.
– Видите, их раны отличаются от одной жертвы к другой? У первых трех по одной ране на горле. Очень глубокое единственное проникновение клыков и мгновенная смерть. Тогда мы еще думали, что убийца новорожденный, потому что это последствия зверского и неконтролируемого голода. С каждой новой жертвой характер укусов менялся. Он словно входил во вкус и начинал играть с ними, смаковать свою трапезу, пока не переключился на себе подобных.
Я отстраненно рассматривала фото и складывала обратно на столешницу. Потом подняла взгляд на начальника ищеек европейского клана и, глядя в его зеленые глаза, спросила:
– То есть вы считаете, их убивает один и тот же вампир?
– Это не вампир, моя госпожа. Мы пока не уверены, но считаем, что это иная раса. Более сильная. Эти жертвы не молоды, не глупы и не слабы, но они доверились ему и не сопротивлялись, когда он их мучительно убивал.
– И что это значит?
– Это значит, он сильнее в десятки раз. Блокировал волю, проникал в сознание, заставлял подчиняться себе, использовал гипноз. Да что угодно.
– Я знаю лишь две расы с такими способностями. Демоны и Нейтралы.
– Это не демоны. Их нет среди нас. Нейтралитет наложил полный запрет на проникновение. Да и демону нет нужды устраивать нам такие спектакли и постановки.
– А нейтралу зачем?
– Мы не знаем точно, что это такое. Никогда не сталкивался с чем-то подобным. Ждем результатов ДНК.
– Долго ждете, – сказала я и решительно отложила снимки в сторону, – нам придется вмешать Нейтралитет, а это грозит проверками, разбирательствами и арестами.
Я поморщилась, вспоминая фигуры в черных плащах с выражением полного безразличия на лице. От одной мысли, что эти твари будут рыскать по нашему городу и допрашивать наших ищеек, у меня по коже пробегали мурашки. Слишком свежи воспоминания о последней встрече с ними, с того времени и года еще не прошло. В кошмарах я до сих пор ощущаю, как мои пальцы намертво примерзли к плащу Ника.
– Охотники еще не пронюхали?
– Пока что мы контролируем все местные СМИ и телевидение. Полиция не дает никаких интервью и не делает заявлений.
– Это ненадолго. До первого продажного копа.