— Думаешь о них во время секса? Когда делаешь это со мной…
— Хм… — прошелся я ладонью по ее груди, погладил живот и остановился на бедре. — А ты сама кого-нибудь представляешь вместо меня? Может, своего декана? Он так соблазнителен с голым волосатым задом.
Но Нату это не сбило. Она по-прежнему была серьезна.
— Когда ты думаешь о них, это помогает тебе возбудиться, кончить?
— Пф… — рассмеялся я. — Ха-ха-ха…
— Скажи мне честно.
— Чтобы возбудиться с тобой, мне достаточно тебя. Я могу даже быть не дома и подумать о тебе мельком… — говорил я со смешком, но в этих словах была только доля шутки. — Все, член уперся в руль. Боюсь разбиться на смерть… Буквально вчера был как раз такой случай — член вырос так сильно, что уперся в педаль газа. И я превысил скорость на проспекте…
— Ха-ха-ха! — хохотала Ната, елозя по мне своей мокрой спиной. — Ты дурачок, Карим. Ты это знаешь?
— Да нет, — говорю, — серьезно… Меня остановили, значит, мусора. И такие: «Нарушаем, гражданин. Вы сегодня что употребляли?» А я им отвечаю: «Да стояк у меня просто. О девочке своей подумал, вот и превысил скорость».
— Вот же ты смешной…
— Серьезно, так и сказал, — говорил я правду, как ни странно. — И они поверили, представляешь? На лапу дал и сразу же поверили…
— Ты дурак, — перевернулась Ната на живот и поцеловала меня в губы. Такая теплая, влажная, уставшая после секса. Но жаждущая большего.
— Это ты меня таким делаешь. Делаешь меня дураком. Твое тело меня дурманит, делает… бешеным… — говорил я между поцелуями. — Оно делает меня тупым.
— Ты не тупой. Не притворяйся. Тупые мне неинтересны.
Она легла мне на грудь и опустила веки. Было так спокойно и уютно — как никогда до этого. Незабываемое чувство.
— Правду говорят, — сказал я и мечтательно улыбнулся, — любовь отупляет.
Ната вдруг открыла глаза и подняла голову.
— Что? — спросила она. — Что ты только что сказал?
— Сказал, что ты меня возбуждаешь, детка.
— Нет, — качала Ната головой. — Не это. Только что… Что ты только что сказал?