Вдруг скрежещущий голос на какое-то время затих, затем снова зазвучал – гораздо тише:
– Нас кто-то подслушивает, я чувствую… что за этой стеной?
– Кабинет Синильги…
На этот раз оба голоса затихли, хлопнула дверь.
Майор отбежал на прежнее место, лег на пол в прежней позе и прикрыл глаза.
Меньше чем через минуту дверь его комнаты распахнулась, вошла прежняя шаманка, сразу следом за ней – еще один человек, лица которого Патрикеев не смог разглядеть.
– Почему ты оставила его без присмотра? – проскрежетал знакомый голос.
– Да он в трансе… – оправдывалась женщина. – Еще полчаса проспит, самое малое…
– Что это вообще за случай?
– Хронический алкоголик, – зачастила шаманка. – Когда-то был обеспеченным человеком, но почти все пропил. Периодические запои. Жена ушла…
– Дура ты, Синильга! – проскрежетал мужчина. – Когда ты наконец поумнеешь? Какой он алкоголик? Да он вообще непьющий! Максимум рюмку в праздник выпьет, и то без особого удовольствия! Денег у него никогда в жизни не было, перебивается от зарплаты до зарплаты. Жена от него действительно ушла, но не из-за пьянства, а из-за его работы, из-за того, что постоянно на службе пропадал. А скорее всего и не ушла она, а сам он ее выгнал. Потому что, Синильга, он полицейский! Мент!
– Не может быть, Первый! – ахнула шаманка. – Я не могла так ошибиться…
– Очень даже может! – отрезал мужчина. – Я тебе больше скажу – ты его даже в транс не ввела, он тебя обманул! Если такое повторится – нам придется расстаться!
– Не может быть! – повторила Синильга. – Я его в транс ввела по всем правилам…
– Обманул он тебя, прикинулся! Ну, это-то поправимо… – Мужчина подошел к майору, щелкнул пальцами и проговорил два слова на незнакомом языке.
И майор Патрикеев провалился в черную бездонную пропасть.
Он падал и падал, и пропасти все не было конца, только темнота вокруг становилась все гуще.
А потом она все же кончилась, майор долетел до дна и погрузился в темную маслянистую воду, пахнущую тиной и речными цветами. Он погрузился в эту воду – и вода смыла с него все, что он видел и слышал, все, что с ним случилось.
Он сидел на пустыре рядом с догорающим костром. По другую сторону этого костра сидели двое бомжей в жутких лохмотьях, с заросшими щетиной лицами. Один из них, в руке которого была бутылка с мутной белесой жидкостью, говорил:
– Захожу я, значит, в комнату, а там – жена моя, Нинка, с этим своим хахалем… ну, я ей – в морду, и хахалю в морду, а потом думаю – на фига мне вся эта жизнь? Так с тех пор и бомжую… а ты как в бомжи попал? – повернулся он к новому товарищу.
ebooksa