Кровавая плата

– БМВ? Ты, должно быть, шутишь. – Тони оперся на предплечья, заглянул внутрь через открытое окно и цокнул. – А если эти часы «Ролекс», – добавил он тихо, – то я хочу назад свою кровь.

Генри знал, что в долгу перед парнем, а потому постарался скрыть рвущуюся наружу ярость. Он почувствовал, что ощерился, и понял, что не слишком преуспел.

Если Тони и не был уверен в том, что же произошло прошлой ночью, то выражение лица Генри, в котором не осталось почти ничего человеческого, заверило его, что это был не сон. Если бы гнев Генри был направлен на парня, тот уже вовсю улепетывал бы и остановился бы только с восходом солнца, когда оказался бы в безопасности. Но сейчас он лишь убрал руки с автомобиля.

– Я думал, ты захочешь поговорить…

– Позже.

Если мир переживет сегодняшнюю ночь, они поговорят. Это было несрочно.

– Да. Точно. Позже сойдет. Скажем… – Тони нахмурился. – С Викторией все в порядке?

– Я не…

Светофор сменился. Он втопил педаль.

– …знаю.

Тони стоял и смотрел, как удаляется машина. Он поджал губы и спрятал руки глубоко в карманах, перекатывая четвертак между пальцами.

– Вот это мой домашний номер. – Вики протянула ему карточку, затем перевернула ее, чтобы показать написанный на обратной стороне от руки номер. – А вот по этому номеру ты можешь позвонить, если окажешься в беде, но не сможешь связаться со мной.

– Майк Челлучи? – Тони покачал головой. – Он меня не сильно любит, Виктория.

– Увы.

– Мне он тоже не нравится.

– Похоже, что мне до этого есть дело? Позвони ему в любом случае.

Тони достал четвертак из кармана и направился к телефонному автомату на углу. После четырех лет в карманах различных курток визитка была помятой, но номер на обратной стороне по-прежнему читался. Он уже позвонил по первому номеру и спустил четвертак впустую, слушая тупой автоответчик. Все знали, что Виктория никогда его не включала, если была дома.

– Мне надо поговорить с Майком Челлучи.

– Слушаю.

– Виктория в беде. – Он никогда в жизни ни в чем не был так уверен.