– О-хо-хо!.. – во все горло расхохотался Рябов.
– Вот и я сказал ей то же самое… Тебе же, говорю, и будет лучше. А заодно и мне. Ну, тогда она стала снимать с себя юбку… А что это ты на меня так уставился? – Этот вопрос предназначался уже часовому. – И вообще – почему это ты сейчас на посту, а не Майк? Ведь должен быть Майк…
– Майк меня будет менять, – лениво ответил часовой. – Через два с половиной часа.
– Значит, я перепутал, – беспечно произнес Муромцев. – Давай-ка пропускай нас.
– Где это вы шатались так долго? – спросил часовой.
– Тебе скажи, так и тебе туда захочется! – Муромцев старался, чтобы его голос звучал как можно веселее. – Туда, старина, пропускают только избранных. С твоей рожей тебя туда не пропустят ни при каком раскладе.
– А может, мне туда и не нужно! – беззлобно проворчал часовой, снимая цепочку с турникета.
– А тогда и не задавай глупых вопросов, – таким же беззлобным тоном посоветовал Муромцев. – Передавай привет Майку. Я должен ему бутылку виски, так ты скажи, что я это помню.
Цепочка с турникета была снята, и можно было проходить. Муромцев и Рябов шагнули через турникет.
– С Техаса, что ли? – настиг их голос часового.
– А что, заметно? – с усмешкой посмотрел на него Муромцев.
– Не так заметно, как слышно! – сказал часовой и рассмеялся, довольный своей шуткой. – Говоришь так, будто ты с какого-нибудь самого отдаленного ранчо. Где-нибудь рядом с мексиканской границей. Только там сейчас так говорят. Я слышал…
– Ну, так я и есть оттуда, – сказал Муромцев. – Ранчо «Сломанная подкова». Может, слышал?
– Нет, – покачал головой часовой.
– А ранчо «Дохлая лошадь»? – спросил Муромцев. – Это рядом, всего полдня езды… Что, тоже не слышал?
– Нет, – ответил часовой.
– Да и ладно! – махнул рукой Муромцев. – Ну, значит, сняла она с себя юбку… – последние слова предназначались уже для Рябова.
– О-хо-хо! – поддержал его Рябов.
– Кажется, прорвались! – выдохнул Муромцев на русском языке. – А ведь сработал наш метод! Кто бы мог подумать!
– Нахальство – второе счастье, как говаривал мой дед Прокопий, – сказал Рябов. – Похоже, что так оно и есть. В нашем случае – так уж точно. Теперь нам надо укрыться среди каких-нибудь кустиков – и доставай свою аппаратуру. А я буду наблюдать в четыре глаза.