— Твою ж мать, — Глеб сложил руки на груди. — Как-то это…
— Дешево, — закончил я за него. — Не вижу смысла.
— Тебе его и не надо видеть. Если бы ты видел — тогда, быть может, тебя и можно было назвать особенным.
— По-моему, он тебя оскорбляет, шеф.
— Старается, но не очень, — ухмыльнулся я. — Значит, это ваших рук дело? Шурик, которого вы подослали в студию?
— Да. Не вижу смысла скрывать это, раз вы все равно догадались. Только вот избивать парня совсем не стоило.
— Все это лишь ваша вина, — парировал я, — а мы здесь уже совершенно не причем. Защищать активы всегда важнее.
— Даже чьей-либо жизни?
Вопрос прозвучал выразительно до крайности. Я покосился на своих спутников, решив сперва, что речь идет о них, но Джон тут же развеял все мои сомнения:
— Ни один предатель не достоин жизни. Даже если ему пришлось раскрыться под пытками. Грубо, конечно, но ваши методы тоже эффективны.
— Сука, да как он видел-то! — не удержался Глеб.
— Мы видим не только глазами.
Здоровяк выматерился:
— Кончать с ним пора!
— Нет, стой…
Но Глеб уже замахнулся и застыл на месте.
— Вот не люблю, когда так начинают, — брезгливо сказал Джон.
Подобные фокусы я уже видел у Тони. Теперь у Глеба оставалось несколько минут, за которые мне надо разобраться с новым суккубом. Или просто уговорить его отпустить парня. Или убить — что маловероятно.
— Парень сглупил. Отпусти его, — попросил я.
— Что я получу взамен? Может быть, его душу? — Джон обошел Глеба со спины и провел рукой по бицепсам. — Зачем она ему? Тупая машина и не больше.