Жизнь Марии Медичи

* * *

На следующий день король дал бал в честь Марии Медичи.

17-го числа кардинал Пьетро Альдобрандини провел в церкви Сен-Жан благословение молодоженов, и оно было отмечено невиданными торжествами. Церемония закончилась лишь к четырем часам дня — когда уже стемнело, а потом вновь состоялся бал в честь супруги короля.

Потом Генрих IV оставался в Лионе еще некоторое время: ему нужно было подписать мирный договор с герцогом Савойским. Договор был успешно подписан 17 января 1601 года, а вслед за этим король уехал в Париж. Мария Медичи со своей многочисленной свитой последовала за ним.

Парижане хотели устроить королю и его супруге торжественный прием, но Генрих IV приказал не делать этого, заявив, что средства государственной казны лучше потратить на дела более необходимые и неотложные. Поэтому ограничились лишь стрельбой из пушек, когда Мария Медичи проезжала мимо Бастилии.

Первую ночь во французской столице Мария провела во дворце кардинала Гонди, и лишь потом она получила возможность обосноваться в Лувре.

Весь остаток зимы и весну 1601 года Мария Медичи осматривала достопримечательности Парижа и его окрестностей. Она часто останавливалась в Фонтенбло, где еще велись строительные работы. Надо сказать, что Генрих IV много занимался украшением и благоустройством своих владений, и Мария Медичи, чтобы ему понравиться, делала вид, что ее все это тоже очень интересует.

Глава пятая

Леонора Галигаи и Кончино Кончини

На свою беду, Генрих IV совершил грубейшую ошибку: он не так много времени уделял своей жене и оставил ее одну в компании разномастных авантюристов, которых она привезла с собой из Италии и которые составляли ее свиту. Среди этих людей были двое — женщина и мужчина, которым вскоре предстояло сыграть во Франции просто катастрофическую роль. Ее звали Леонора Галигаи, его — Кончино Кончини…

Леонора была молочной сестрой Марии Медичи. Это значит, что ее мать была кормилицей принцессы. Они были почти ровесницами, росли вместе, дружили. Умная, честолюбивая и ловкая, Леонора пользовалась большим авторитетом у флорентийки, которая только и думала о том, как бы доставить ей удовольствие. По словам одного из ее биографов, это была «маленькая, очень худая, очень смуглая, хорошо сложенная особа с резкими и правильными чертами лица». В 1601 году ей было примерно 28–29 лет.

А еще говорят, что Леонора знала множество разных вещей, как никто другой, умела развеять вечную тоску Марии Медичи и обладала вкусом во всем, что касалось внутреннего обустройства дома, нарядов и украшений, страсть к которым сделала ее своего рода экспертом.

Его звали Кончино Кончини. Он исполнял при Марии Медичи обязанности шталмейстера, или придворного конюшенного. По рассказам знавших его людей, он был «тщеславен и хвастлив, гибок и смел, хитер и честолюбив, беден и жаден». Ему было примерно лет двадцать пять.

Казалось бы, Леонора Галигаи и Кончино Кончини были созданы, чтобы, как никто, понимать один другого. Но они поступили еще лучше: они полюбили друг друга. Вернее, не совсем так. Произошло это во время путешествия из Флоренции во Францию. Первой влюбилась Леонора. Именно она как-то раз завлекла Кончино Кончини к себе, и тот не стал возражать. Польщенный вниманием дамы, бывшей в близких отношениях с Марией Медичи, простой шталмейстер быстро прикинул преимущества, которые ему может создать эта связь. Дальше — больше, и он просто увлекся. Но при этом он никогда не забывал о том, на какую высоту собирается взобраться с ее помощью.

С этого момента именно он при посредстве Леоноры начал руководить Марией Медичи. В таких условиях особенно понятна серьезность ошибки, совершенной Генрихом IV, который покинул жену как раз тогда, когда ему следовало быть особенно бдительным.

Вместо того чтобы отослать обратно во Флоренцию всех этих шумных, болтливых и амбициозных «ветрогонов», прибывших во Францию с одной лишь целью — поискать удачи; вместо того чтобы разрушить душевные узы флорентийки с родной страной, король позволил многому войти в привычку. В результате, когда Мария Медичи прибыла в Париж, итальянцы уже прочно сидели на своих местах вокруг нее. Леонора Галигаи стала камеристкой жены короля, а во Франции этой должности удостаивались лишь дамы из самой высшей знати. Так незаметно у Кончино Кончини в руках оказалась вся свита Марии Медичи.

Ставки были сделаны…

Когда этот Кончино Кончини в первый раз выступил вперед, отвесил блистательный поклон и удостоился от короля рукопожатия, Мария Медичи улыбнулась. Впервые за время своего пребывания во Франции. Лицо ее утратило благочестивую строгость и расплылось в глуповатом восхищении. Она вдруг заговорила, у нее нашлись даже слова, много слов, что очень удивило короля. Подобный сюрприз не должен был пропасть даром, и герцогиня де Немур перевела их, так как знала оба языка и, кроме того, была осведомлена о взаимоотношениях действующих лиц.

Переводя слова флорентийки, мадам де Немур вставляла другие слова, свои собственные, предназначавшиеся персонально для короля.

— Это два авантюриста с фальшивыми титулами. Будьте настороже!

Далее шел перевод похвальных слов Марии Медичи благочестию и добродетели высокородной дамы Леоноры Галигаи и ее мужа. Затем мадам де Немур опять добавила от своего имени: