– Это ничего не даст. Кооператив почти заброшен. За ним разлив канализации. Трубы сгнили, дерьмо вылилось, и воняет так, что никто не хочет находиться поблизости. Продать, как ты понимаешь, эти объекты тоже не вариант. Зимой мужики бывают в гаражах. Летом нет.
– Засыпали бы зловонную яму.
– Ждут, когда это сделают власти города. Как всегда в нашей стране. А те пустили новые трубы по другому маршруту. Смрадная яма их не волнует. Как и начальника кооператива – большая половина членов не платит взносы. Тут каждый второй гараж можно открыть и использовать в своих целях.
– Но я все равно пробью, кто владелец нашего, – послышался голос Андрея. – И попробую разузнать, кем проводились сварочные работы.
– Отлично.
– Как Алла? – То опять была Ленка.
– Родила. Скоро увижу.
– Обними ее от меня.
Закончив разговор, Матвей вернулась в вестибюль. Ей тут же помахала Инна. Она же выдала им с Имамбековым халаты, шапочки и бахилы. Затем провела в палату.
Аллочка лежала на кровати. Рядом с ней стояли доктор и медсестра.
Увидев Матвея, Алла улыбнулась. Вид измученный, но глаза горят от счастья. Не потеряла своего каратиста, дала ему жизнь. Он, завернутый в простынку, лежал у нее на руках. Узколицый, с боевым хохолком на макушке, пухлым ротиком и нахмуренными бровями. Серьезный парень!
– Почему он такой желтый? – спросил Имамбеков.
– Человечку час от роду, – ответил ему врач. – Дайте ему время, побелеет.
– То есть он здоров?
– Да. Крепкий парень. И с характером, сразу видно.
– Весь в отца, – с гордостью проговорил Имамбеков. – Я могу взять его? – спросил он у Аллы. Она колебалась. Не хотела отдавать даже на минуту. А вскоре придется насовсем отказаться от мальчика.
– Да, конечно. – Она с сожалением оторвала его от груди.
Отец взял ребенка на руки.
– Как назовете сына? – спросила Матвей.
– Агзам – великий.