– Однозначно.
– Ага! – оскалился Волков. – Хоп муха!
Он вырулил на Литейный проспект.
– Спасибо, Витек. Тебя в контору или домой?
– В Бюро. Мне еще программу лепить.
– Гений ты наш.
– Да ладно вам.
– Ой-ой! Покраснел! Слушай, а тебе вообще что-нибудь интересно, кроме твоих «пентиумов»? Ну вот, например, что мы сейчас сделали?
– Что… – пожал плечами Витек. – «Де-зу» слили третьему лицу. И проверили, дошла или нет.
– Ишь ты. Хорошо, а зачем?
– Ну, они задергаются, проколются на чем-нибудь. Их Никитину этому вашему взять будет проще.
– Дуся моя, да Никитин-то и слышит о них впервые.
– Что ж вы их, сами, в одиночку брать будете?
– А мне они, дружок, и на хер не нужны, в свою очередь. Извини за филигранность оборотов речи.
– Ну, я не знаю тогда. Чего ж вы подставляетесь?
– Не в силе Бог, Витек, но в правде.
– Не понимаю.
– Да и не переживай.
Дома у Ирины Гольдберг Волков опять появился –поздно вечером. Она уже отошла от транквилизаторов, взгляд ее глубоких синих глаз был ясен, у губ обозначилась жесткая складка.
– Привет, – Петр поцеловал ее в щеку. – Ты как?