Мужчины, собравшись кучкой, курили в сторонке.
– Поехали к нам, – сказала всем Елена. – Поехали.
Мужчина в дубленке, извинившись, попрощался. Остальные поместились в двух машинах.
Волков вез Ирину, молодую пару и одного из оставшихся мужчин. Другой забрал в свою новенькую «вольво» всех остальных.
На поминках все выпили по рюмке водки за помин души, но поскольку знакомы между собой были мало, разговор сводился к общим фразам.
Где-то через час Ирина попросила Петра отвезти ее домой.
– А ты заметил, – сказала она в машине, – папина могилка еще даже и не осыпалась. И Евгения Борисыча почему-то не было.
По дороге Волков остановился возле магазина, вышел из машины и вернулся с большим пластиковым пакетом, который положил на заднее сиденье.
Возле дома Ирины он загнал джип во двор, помог ей выбраться и взял под руку.
В квартире, пока Ирина запирала двери, прошел на кухню и, достав из пакета, поставил на стол большую бутылку «Абсолюта», банку оливок, пучки зелени и много всякой разной упакованной, готовой к употреблению снеди.
– Знаешь, – обернулся он, – я твоего брата, считай, не знал. Но… давай все-такр по-людски…
Уже вечером, сидя с ногами на диване в гостиной, Ирина сделала глоток кофе из чашечки и подняла на Петра глаза:
– Слушай, что же все-таки происходит?
– Подожди еще чуть-чуть, Ира. День-два максимум. От Гурского что-то уж больно долго ничего нет. Позвонить-то он всяко должен. Даже если и не нашел трубки этой. Правда, меня и дома-то нет, а твоего телефона он не знает. Но на трубу-то мог бы. Твою мать!.. – Волков вдруг осекся, вынул из кармана свой сотовый телефон и уставился на него. – Саша, не звони сюда, пожалуйста. Очень прошу…
И будто бы дожидаясь этих его слов, телефон сразу запиликал. Петр раздумывал какое-то время, а потом обреченно нажал на кнопку:
– Алло.
– Здорово, Петька.
– Гурский! Перезвони мне, я сейчас тебе номер продиктую…
– Пошел в жопу. Нечем мне писать и не на чем. Я голый. Короче, трубка на Камчатке, я лечу туда. Все.
– Эй-эй!