Тётя продолжала трепать языком, а я не сводила глаз с матери. Она откинула голову на подушку, закрыла глаза.
— Мама́, ты в порядке?
Она слабо улыбнулась.
— Я немного устала. Ты же не обидишься, если я пойду и немного посплю?
Я опустила стакан на поднос.
— Разумеется, нет. Тебе помочь?
— Нет, дорогая, я в порядке. Просто... у меня сейчас так мало сил.
— Это всё из-за проклятой химиотерапии, — проворчала тётя, помогая маме подняться. — Ладно, не бери в голову. Сейчас мы всё устроим, и ты хорошо поспишь.
— Я вполне способна укрыться одеялом и без посторонней помощи, Лин. Останься здесь и поболтай с Амелией. А то мне ужасно неловко, что я бросаю её, когда она только приехала.
— Не волнуйся об этом. Мы можем навестить тебя чуть позже, — откликнулась я.
— Ты останешься с нами на ужин? Давай куда-нибудь выберемся. А то я бы не хотела травить бедную собаку блюдами Линроуз.
Я улыбнулась.
— Было бы неплохо.
— А теперь молчать, — добродушно пожурила её тётя. — Что-то в последнее время ты не жаловалась на мою стряпню.
— Потому что у меня нет аппетита, — ответила на это мама́.
— Тебе точно не нужна моя помощь? — спросила я.
— Нет, отдыхай. Я приду чуть позже.
После того, как она исчезла в доме, я повернулась к тёте.
— О, тётя Лин, она выглядит такой хрупкой. Я ведь видела её всего неделю назад, а она ещё больше потеряла в весе.
— У неё было несколько плохих дней, но доктор настроен оптимистично. Ждём регресс.