Хайп

— О-па, — от неожиданности сказал Пол и бросил виноватый взгляд на Настю.

Девушка со своей кровати внимательно наблюдала за его действиями.

— Все будет в порядке, — заверил Пол, не столько ее, сколько себя, и вернулся к пистолету.

Он долго перебирал детали «глока». Это был, конечно, путь проб и ошибок, но другого у Пола не существовало.

— Ты чего завис? — спросила Настя. — Медитируешь? Собирай давай свой пистолет, спать пора. Завтра рано вставать.

— Ты завтра рано не встаешь! — отрезал Пол. — В Серебряный Бор я поеду один.

— Один, — неожиданно легко согласилась Настя. — Не хочу на все это смотреть. Я и новости криминальные по телевизору переключаю всегда. Мне от трупов плохо, как будто меня убили.

Она еще что-то говорила, а Пол все перебирал детали, пытаясь собрать пистолет.

— Что, не выходит каменный цветок? — с усмешкой спросила Настя.

— Не выходит. — Пол развел руками.

Настя поводила пальцем по экранчику смартфона и сказала:

— Я видео нашла. Вот, тут все показано. Как разбирать и собирать.

Она подошла к кровати Пола, сунула ему смартфон и, пока он смотрел ролик, быстро собрала пистолет.

— Спасибо, — буркнул Пол, вставил обойму, с мягким металлическим шелестом передернул затвор.

— А теперь пора чистить зубки и ложиться спать, — подражая голосу тети Оксаны из «Спокойной ночи, малыши», сказала Настя.

Пол кивнул, убрал пистолет в кейс, лег на кровать и накрыл голову подушкой. Он считал, что вряд ли уснет этой ночью, но едва закрыл глаза, как провалился в сон, как в омут.

Они пришли и теперь стояли в темноте, как часовые. Не хватало только автоматов. Пол не видел их лиц, но по силуэтам, каким-то мелким деталям, мягким отблескам света на скулах догадался, где кто.

Вот дядя Леша, Семеныч, красотка Джессика. У стены стоят горничные, их Пол вообще не знал, но догадался. С другой стороны, по левую руку от дяди Леши, — это Воропай. Значит, он тоже…

Посредине отец. Невысокого роста, с характерной посадкой головы, чуть наклоненной вперед, из-за чего взгляд всегда получается как бы исподлобья.

Они стояли и смотрели на него из темноты. Пол знал, что они его видят. Это живым людям тяжело что-то рассмотреть во мраке, а тем, кто уже переступил черту, все равно, темно вокруг или светло.