– Истории при свете костра посреди пустыни – что может быть лучше, – оживился Марсель Чарриер. – Рассказывайте поскорее, что же произошло?
– Вам правда интересно?
– Конечно!
Гасель посмотрел на него, как бы определяя, насколько искренне он говорит, затем, обернувшись, взглянул на мать, словно спрашивая у нее разрешения. Увидев едва заметный кивок, он начал:
– Мой отец, чье имя я унаследовал, считался самым храбрым из туарегов. Он был единственным, кто сумел дважды пересечь Тикдабру. В Тикдабре нет ничего, кроме песка, и не всякая ящерица там выживет… Моего отца уважали, спрашивали его совета, но однажды, почти двадцать лет назад, в его лагере оказались два обессиленных путника, заблудившихся в пустыне. Как и подобает туарегу, он принял их наилучшим образом. Но спустя несколько дней нагрянул военный патруль. Одного из гостей они убили, а другого увели.
– И что дальше?
– Как оказалось, они увели эль-Кебира, единственного демократически избранного президента за всю историю нашей страны, а тот, которого убили, был его телохранителем. Военные… вы ведь знаете, на них всегда опирается диктатура.
– Понимаю… Солдаты нарушили священный закон гостеприимства туарегов.
– Да, так и есть. Они пролили кровь в нашем очаге и силой увели человека, которого мы взяли под защиту. Мой отец поклялся, что убьет всех, кто сделал это, и освободит Абдуля эль-Кебира. Для него это было дело чести.
– Не по этим ли мотивам был снят фильм? – спросил Ален Гита. – Эта история у меня на слуху.
– В то время много говорилось о моем отце. Даже была написана книга, но о фильме я ничего не знаю.
– Кажется, я его видел! – не унимался француз. – Так себе кино. Из главного героя сделали эдакого Рембо. Но потом я узнал, что фильм основан на реальных событиях, и это меня впечатлило.
– Но что же было дальше? – Марсель Чарриер не скрывал нетерпения.
– А то, что мой отец казнил убийц и освободил президента. Для этого ему пришлось перерезать горло всем в гарнизоне крепости, куда эль-Кебира заточили.
– Вы хотите сказать, что он вырезал весь гарнизон?
– Именно так. Никого не оставил в живых.
– Один?
– Да-да, один.
– Но как ему это удалось?
– Он был воином, – последовал простой ответ. – Те, в гарнизоне, они даже ничего не почувствовали. Но мой отец умел не только это делать, а кое-что еще. Кстати, он сопроводил Абдуля эль-Кебира до другой стороны границы, преодолев Тикдабру, несмотря на то что его преследовала вся армия.