Я отчаянно хотела процитировать то, что отец Эмиля Фишера однажды сказал о сыне: «Мальчик слишком туп, чтобы стать деловым человеком; пусть идет учиться», но решила не перегибать палку.
— Что ж, — добавила я, робко улыбнувшись, — дома в Англии у меня есть его фотография с автографом. Он и мой покойный дядюшка Тар были большими друзьями.
Мисс Баннерман улыбнулась и прикоснулась к моей руке.
— Ты прошла, Флавия де Люс, — объявила она.
Глава 11
Вот оно как обернулось. Отныне я буду регулярно посещать уроки химии с пятым и шестым классами. Для меня разработали хитрое расписание, которое позволяло мне, если быстро бегать, успевать впритык на все занятия. Все равно что путешествовать на поезде с пересадками продолжительностью в секунду на каждой станции.
— Ты справишься, — сказала мне мисс Баннерман и была права.
Дни шли, и я поймала себя на мысли, что с нетерпением жду этих безумных рывков между классами. Каким-то неясным и необъяснимым образом они заставляли меня чувствовать себя нужной.
Мое присутствие требовалось здесь, сейчас, в этот самый момент, а потом внезапно — в каком-то другом месте, и я неслась туда.
Ван Арк начала называть меня Молния де Люс, но я ее не поощряла. «Школьные прозвища пристают как банный лист, — однажды сказала мне Даффи. — Некоторых стариков кладут в гроб, а их друзья все равно продолжают называть их Липучка или Дубина».
Я припомнила слова Шекспира: «Роза пахнет розой, хоть розой назови ее, хоть нет», но великий Уилл, должно быть, позабыл, какими жестокими и прилипчивыми бывают прозвища, которые дают однокашники. Я призадумалась, как его прозвали его друзья-студенты? Шейки? Квильям?
Или что похуже?
Об этом я думала, стоя в кровати на голове и положив ноги на стену. Я случайно обнаружила, что в такой позе мне думается лучше, потому что кровь приливает к мозгу.
Немногие часы, которые имелись в моем распоряжении, — это драгоценные часы темноты между пробуждением и временем подъема: единственный период, когда я могла побыть наедине с собой.
Я не забыла о трупе в камине: у меня просто не было времени подумать об обгоревших костях, стиснутых пальцах, — по крайней мере, до настоящего момента.
Где-то в тайниках моего мозга высвободилось воспоминание и со щелчком встало на место в моем сознании.
Металлический медальон! Я же взяла его у трупа и сунула в карман!
Я опустила ноги и соскочила с кровати. Потянулась к правому карману в жакете моей школьной формы, который я — вопреки запретам — вешала на стул. Слава небесам, мисс Фолторн этого не видит.
Карман был пуст. Я проверила второй.
Ничего.
ebooksa