Сальтеадор

— Клянусь святым Иаковом, вряд ли стоит хвастаться таким знакомством, красотка!

И офицер, махнув рукой, разрешил ей продолжать путь.

Хинеста была уже далеко.

Она шла к пожарищу, окутанному дымом, той же дорогой, которая вывела ее из пылающего леса, держась усеянного камнями русла бурлящего потока.

Вскоре она оказалась у водопада.

Козочка, бежавшая впереди, вдруг испугалась чего-то и попятилась.

Хинеста подошла ближе.

Ее глаза, привыкшие к темноте, почти так же хорошо видели ночью, как и днем, и теперь она различала во мраке чей-то труп.

То было тело первого солдата, упавшего в пропасть.

Девушка метнулась вправо, но споткнулась о труп второго солдата.

Она бросилась вперед, и ей пришлось перешагнуть через труп третьего.

Она не могла ни о чем спросить у смерти; но само это гробовое молчание сказало ей о том, что здесь произошла схватка, и схватка жестокая.

Неужели с Фернандо что-нибудь случилось?

Она чуть было не позвала его, но рассудила: шум водопада заглушит ее голос, а если услышит Сальтеадор, то, пожалуй, услышат и те, что его осаждают.

Молча и стремительно подбежала она к отвесной скале: если взобраться на нее — можно попасть в грот.

Лишь фея или ангел могли одолеть такой подъем.

Но Хинеста взлетела по нему, словно быстрокрылая птица.

Вот она коснулась ногой уступа у самой пещеры и прижала руку к сердцу. Казалось, оно сейчас выпрыгнет из груди.

И тут она позвала Фернандо.

Хинеста почувствовала, что от тревоги капельки пота увлажнили ее волосы.