Мышиный король

– Не получается, – признался Мишка. – Будто смотрю немое кино. А титров нет. Но когда она говорит, видно, что это заставляет ее страдать. Сонь, боюсь, все плохо. Тут есть еще кое-что. Я работал последние дни. Вроде бы ты о таком еще не говорила. Только бы понять, что это значит…

Он достал два новых плотных листа. На одном Софья увидела стену Подземелья и ту странную фреску. Она была похожа на загадку. И девушка из кошмаров тянулась куда-то вверх, будто старалась что-то достать. Но узор фрески будто расплывался… как лицо человека в сером.

Последняя картина была еще более странной. Подземелье заливал алый свет, источник его казался похожим на человеческую фигуру. Этому свету противостояла серая мгла, а за ней угадывался силуэт девушки, которая что-то протягивала человеку в плаще.

– Черта с два дело в наследстве, – задумчиво рассудила Софья. – Они все хотят это.

– То, что она передает Мышиному королю? – сухо усмехнулся друг. – Тогда это точно орех Кракатук. Но, если серьезно… Это должно быть нечто намного дороже денег.

– Уж явно, – согласилась девушка. – То, за что убивают.

– Убить могут и за рубль, – возразил Мишка. – Вспомни Раскольникова. Сонь, шутки шутками, но пока эта фантастика переливается в жизнь… Я даже не знаю, что предположить. Я со всем этим-то смириться не могу.

– Потому и молчал? – посмотрев на друга, спросила Софья.

– В каком-то смысле, – пожал он плечами. – Просто сначала был сон. Интересно. Как тогда, почти в детстве. Потом… Когда ты начала видеть кошмары о том же… Как бы я тебе это сказал? Можно было бы подумать, что я тебя использую ради творчества. Рисую то, что мешает тебе нормально жить. Да и… Все равно фантастика.

– В которой придется разбираться, – напомнила девушка.

– А ты точно не помнишь, что там спрятано? – поинтересовался Мишка, убирая свои работы обратно.

– Нет, я просто этого не знаю, – твердо и убежденно заявила она, но тут же нахмурилась. – Только… я что-то еще должна была тебе сказать. Что-то, что было в эти ночи. Что точно так и не вспомнила благодаря Светке. А это важно. Но, кажется, я уверена, что смогу вернуть память.

– Но без экстренных мер и риска, – сурово наказал друг. – И только со мной. Ведь… Понимаешь, я тут надумал, что если та девушка – это ты, возможно, тем стариком, кто это рисует, мог быть я сам. Тогда получается, я тоже в деле. Хотя я с тобой даже и без этого.

– Спасибо, – искренне поблагодарила его подруга. – За все. Можно я иногда буду приходить и смотреть на это?

– Да ради бога, – отмахнулся художник. – Я рисовал явно не на продажу.

– Как сказать, – Софья постаралась вернуть веселый тон. – Когда все кончится, почему нет? Это новый для тебя стиль. Можем прилично заработать. Тебе на свадьбу и медовый месяц в Италии.

– На Байкале лучше, – решил поддержать ее Мишка. – Кстати, это выйдет точно дороже Италии.

Глава четырнадцатая

Сычев пребывал в отвратительном настроении. Обычно он спокойно относился к жизни в целом и своей работе в частности. Но это дело с Коробковой и четырьмя трупами его достало. Все было не так. И отсутствие хотя бы малейшей логики во всем этом, и постоянная нервотрепка в ожидании нового трупа или очередного нападения на эту дамочку. А тут еще и ее невменяемая подруга. Но хуже всего, его же верный в прошлом напарник.

Валерий не хотел об этом думать, но… Андрюха слишком сильно изменился после того ранения. Нет, оно и понятно, несколько дней в коме – это не шутка. И все же… Данилин сам на себя не похож. Да и опять же, это дело ему тоже явно на пользу не идет. Андрюха ведет себя странно. С виду все в порядке. И идеи у него умные, версии стройные, но… Сычев был вынужден признать, что вот на это «но» срабатывает его полицейская чуйка.