Откуда ни возьмись, появились наложницы в прозрачных шароварах и блестящих топиках, едва прикрывавших грудь. Они принялись танцевать, и при каждом взмахе их рук на огромном столе, материализовавшемся посреди комнаты, возникали блюда с яствами.
— Ага! Уже и свадебный стол накрываешь! — девица уперла руки в боки. — Лгун! Ты себя в зеркало видел? Уродец! Старикан проклятый!
Ему стало обидно: он-то чем провинился? Причем, сказал же, не настаивает. Вполне обойдется без этого ежедневного крика над ухом. Выход бы найти. Нащупать, где портальчик притаился. А вот ничего пока похожего не видать.
Пока суть да дело, стол весь уставили едой, и наложницы потащили к нему Людмилу и его самого. За бороду постоянно дергали, наступали на нее — короче, никакого уважения к сединам. Наконец, усадили Люду, рядом на стул положили несколько подушек, на них взгромоздили Сущность. Так хоть он над столом возвышался, а то с его новым росточком ни поесть толком, ни невесту приобнять.
— Какой приобнять, недомерок! — опять заголосила Людмила. — Руки убери, сказала!
— Все-все, это я случайно. Вот они, ручки, — он потряс ладошками над тарелкой. — На виду. Ничего дурного.
Перед ним плюхнули миску с черной икрой. Рядом поставили блины. Эх, вкусно! Любил он икру красную и черную поболе баклажанной, хотя в разные людские эпохи пользовались они различным спросом. А стоит ли вкушать? В иных миражах вся еда — сплошь яд. Да и знал он, что пока остается бестелесным. В миражах эта подлость чуть ни самая большая: навредить ему могут, могут боль причинить, заставить страдать. Но доброго ничегошеньки от них не дождешься: ни вкуса пищи не почувствуешь, если она не отрава, ни радости какой-никакой. Одно хорошо — где-то прячется портал. Замиражируют его как следует, а он, раз, и в дамках! Куда судьбинушка вертанет, куда выкинет — тайна за семью замками. А все ж веселее, чем по пустыне бродить или в мираже врагов вычислять. Вот, возьмем Людмилу. Сидит пока тихо, только ругается, а настоящего зла не делает. С другой стороны, пока не делает. Кто ее знает. Никто. И это нервирует. Хоть у него нет нервов, а неприятно, говорят, не восстанавливаются…
Тут вдруг снега намело, еду посдувало, а Людка шапку с него сдернула, на себя надела и исчезла, поганка. Его кто-то хвать за бороду и давай таскать за нее. Пригляделся — точно, богатырь. Нет чтобы пойти прямо и сгинуть. Не-ет! Сюда пошел. Тоже, дурак, жену ищет.
Стало совсем неприятно, затошнило от такой болтанки. Не в космонавты, чай, готовится, зачем так за бороду мотылять! В глазах помутилось, голова закружилась, и бросил его богатырь в какое-то адское никуда. «Неужто в портал попал?» — успел подумать и очутился напротив женщины в теле, но весьма привлекательной. «Нешто четвертая?» — мелькнуло и погасло, вытесненное новым человеческим мозгом.
— Я все сделала, как мы договорились, — сказала она.
— А где его брали по-твоему? — хором спросили Герман и Серега.
— Принесли с собой, вот где, — гордо парировала Оля. — Почему мы решили, что взяли с кухни? Потому что мясницкий тесак? Так его можно купить и принести в кафе. А все подумают, что он с кухни. И тогда решается вопрос с тем, как взяли нож так, что повара не заметили. А пронести в кафе нет проблем. Это вам не аэропорт.
— И точно! Лоханулись мы, — признал Герман, — повар нож не опознавал. Надо его вызвать, пусть поглядит.
Повар приехал быстро. Посмотрев на тесак, он почесал в голове и задумался.
— Задачка! Набор ножей наш, но такие везде продаются. Никаких меток на нем нет. Хм, знаете, определю точно! А то даже боюсь подвести вас. Сейчас вернусь в кафе и ножи пересчитаю. У нас несколько наборов, но все они учтены у Зарины. Мы, если что закупаем, оставляем счета, квитанции. Если что ломается, списываем. То есть, на балансе все ножи, какие есть. Сверю с реальным положением дел и перезвоню.
Буквально через час повар доложил, что все ножи на месте, вообще все, до единого. Получается, ножик пронес кто-то из гостей. Убийца, запланировавший свое черное дело заранее. И опять всплыл вопрос о мотиве. Вопрос, на который никто не мог ответить.
— Собираем консилиум. Мозговой штурм, — объявил Герман, позвав Серегу и Олю в свой небольшой кабинет.
Обычно заказывалась доставка пиццы — тут не до обеда, и большие стаканы с кофе. Традицию нарушать не стали.
— Так, проверим, пишут ли нам что-то о таинственном израильтянине. Ага, есть. Только это баба. Прости, Оль. Женщина. Наталья… ого-го!
— Что??? — На него смотрели четыре вытаращенных глаза.
ebooksa