Удобно расположившись в полуразумном офисном кресле шведской работы, он точит клинок.
Это задача (он думает о ней как о функции), которая требует пустоты.
Он сидит перед столом – выполненная в девятнадцатом веке реконструкция трапезного стола семнадцатого столетия. На расстоянии шести дюймов от ближайшего края в ореховом дереве лазером просверлены два треугольных гнезда под тщательно рассчитанным углом. В эти гнезда он теперь вставил два графитово-серых керамических стержня длиной девять дюймов каждый, треугольных в поперечном сечении, образующих острый угол. Форма и размер выемок рассчитаны не менее тщательно, поэтому точильные камни держатся намертво.
Клинок лежит перед ним на столе, его лезвие меж керамических стержней.
Он берет клинок в левую руку и прикасается основанием лезвия к левому точильному камню. Направляет клинок на себя и вниз, одним резким, ровным, решительным рывком. Он услышит малейший намек на несовершенство, но это возможно только в том случае, если при ударе он зацепил кость, а его клинок в последний раз цеплял кость много лет тому назад.
Ничего.
Мужчина выдыхает, вдыхает и прикасается лезвием к правому точильному камню.
Звонит телефон.
Мужчина выдыхает. Кладет клинок на стол, лезвием между керамических стержней.
– Да?
Голос, звучащий из нескольких скрытых колонок, хорошо ему знаком, хотя мужчина почти десятилетие не встречался с обладателем голоса в обычном физическом пространстве. Мужчина знает: слова, что он слышит, исходят из миниатюрного сверхдорогого, надежного в эксплуатации объекта недвижимости, повисшего где-то среди спутников планеты. Это прямая передача, ничего общего с аморфным облаком ординарной человеческой коммуникации.
– Я видел, что вы делали на мосту прошлой ночью, – говорит голос.
Мужчина молчит в пустоту. На нем изысканная фланелевая рубашка из тонкого хлопка, воротник застегнут, галстук отсутствует, манжеты с простыми плоскими круглыми запонками из платины. Мужчина кладет руки на колени и ждет.
– Они считают, что вы сумасшедший, – говорит голос.
– Кто из ваших наемников говорит вам подобные вещи?
– Дети, – говорит голос, – жестокие и способные. Я нашел самых лучших.
– Почему вас это волнует?
– Я хочу знать.
– Вы хотите знать, – говорит мужчина, поправляя складку на левой брючине, – и почему же?
– Потому что вы мне интересны.