— Ну-ну, не стоит так отчаиваться, — подбодрила ее Марго приторно-жизнерадостным тоном.
В конце концов, факт кражи еще доказать надо. А, кроме того, я лично думаю, что, если б они так уж хотели тебе напакостить, то сразу бы в милицию заявили. Со всеми вытекающими последствиями. А поскольку они тебя всего лишь выставили, то, скорее всего, дальше этого дело не пойдет. Так что, езжай себе домой и передавай привет бабе Нюсе.
Понятно, что после таких здравых рассуждений, прозвучавших из уст Марго, я совсем уж собралась вздохнуть с облегчением, да, видать, поспешила. А все потому что Лиза самое главное напоследок приберегла.
— Да как же я поеду, — захныкала она, — когда Дэн… Ну, Денис, хозяйский сын, нагнал меня на вокзале и сказал… Сказал, что если я эти деньги не верну, они потребуют их с моих родителей… А у отца пол года назад второй инфаркт был… Он… Он не переживет… А еще… Родители думают, что я в мясо-молочном техникуме учусь, а я… Они не знают, не знают…
— Еще не легче! С этого и надо было начинать! — Буркнула Марго и на меня посмотрела. А я нарочно взгляд в сторону отвела. Мол типа, а я-то тут при чем, это ваши дела, семейные.
И как раз в этот момент из детской Стас вывалился в сопровождении Яна с Туськой и, потрясая в руках какой-то фотографией, радостно к нашей несчастной сиротке бросился.
Вот! Вот! — заорал он. — Вот она, баба Нюся!
— Ага, это она, — подтвердила та, глотая слезы. — Еще молодая…
Я тоже от нечего делать с пожелтевшим снимком ознакомилась и увидела на нем девицу лет двадцати и парня чуть постарше. У обоих были, я бы сказала, несколько ошалелые физиономии, а на девице еще и чудная шляпка, заметно налезающая на круглые глаза, и впрямь сильно напоминающие васильковые Лизины, хотя об их цвете по черно-белой фотографии судить, как вы догадываетесь, трудно.
— А это, — Стас ткнул пальцем в сидящего рядом с девицей в шляпке парня, — это мой покойный дед Ипполит! Смотри, Ян, какой у тебя шикарный дедушка был!
Кстати, Стаса я тоже с его покойным дедом сличила, но ничего общего между ними не нашла. Потому что, в отличие от сутулого вырожденца Стаса, его дедок представлял из себя бравого широкоплечего крепыша. И единственное, что их хоть как-то роднило, так это слегка придурковатое фамильное выражение.
Да, между прочим, пока я эти несложные физиогномические опыты проводила, Марго продолжала из себя великую мыслительницу изображать. То переносицу потрет, то щеки озабоченно надует.
— Ну что ж, — наконец изрекла она, — хочешь-не хочешь, а ситуацию как-то разруливать надо.
Хо-хо, навострила я ушки, интересно будет послушать, какие дальше рекомендации последуют.
Однако Марго замолчала, и в гостиной воцарилась тягучая пауза, периодически нарушаемая судорожными Лизиными всхлипываниями, сосредоточенным посапыванием Яна и Туськи и сочувственным поскуливанием щенка.
Ну, я подождала-подождала и высказалась со всей своей рабоче-крестьянской прямотой:
— Так пусть Стас и разруливает. Заодно на родину предков смотается. А то когда еще такая возможность представится!
— Ничего себе! — возмутился Стас, который всего лишь пять минут назад своим распрекрасным дедусей похвалялся. — Это ж триста кэмэ по железке, а потом еще семьдесят пять на перекладных!
— Ну, тогда не знаю, — развела я руками. — Денег у тебя нет, ехать к родственникам ты не желаешь… А что еще остается?
— А может… — это уже Марго дар речи обрела, — может, к Косорогову обратиться?
ebooksa