— Я хочу вас.
— Не получишь. — фыркнула она и прижала меня к себе, выпрямив мою руку: — Сконцентрируйся на Хару… Аккуратно! Как будто ты только что завел автомобиль с механикой. И плавно… как сцепление! Плавно коснись её животика… Залезай внутрь… Чувствуешь?
— Да… Не очень приятно. Как будто в желе руку опустил. — честно признался я.
— Умничка! Давай… Вот! А теперь нащупай желудок… Аккуратно!
— Мне это не нравиться! — отозвалась Хару, держась за живот: — Ощущение, как будто меня начинают насиловать тентаклями…
— Откуда ты знаешь, как начинают насиловать тентаклями? Не говори ересь! Стой и терпи! Ты — вещь. — огрызнулась Канадэ: — Ичиро… Ты добрался до желудка?
— Да… Что дальше?
— Пощупай его.
— Вот так?
Хару вскрикнула и тут же повалилась на ледяной песок, держась за живот.
— Больно… — выдохнула она, кое как поднявшись на ноги, а затем припустила за небольшой холм. Я резко повернулся и схватил Канадэ:
— Тренировочный манекен сбежал. А вы так настаивали на том, чтобы догнать программу экспериментального отряда…
— Ненавижу тебя.
После того, как я не хило отжмякал внутренности бедной Госпожи Судзуки, чем отлично поднял себе настроение, на меня очень жестоко обиделись и разозлились. Остаток тренировки меня вновь гоняли с трактором в руках, чтобы я растратил, как можно больше энергии.
В конце я почувствовал, что у меня забились мышцы. Казалось бы… сила же работает на сейшине? Но, видимо всё не так просто.
Рухнув в песок, я с облегчением выдохнул.
— Завтра, приятель… Поработаем над твоей фирменной свистопляской. — холодно произнесла Канаде и легонько ударила меня по ноге: — И не смей лежать! Простынешь. Сейчас защитные системы твоего организма очень ослаблены.
— Спасибо, Тетя Канадэ.
— Паразит… Ты ведь специально издеваешься надо мной, да? Не будь Госпожи Кицуне, я бы тебя уже в асфальт закатала… — прорычала она в ответ: — Почему я? Почему не Хару?
— Вы мне нравитесь. Люблю пепельных блондинок.