Хрустящие печенюшки

22
18
20
22
24
26
28
30

Мне показалось, что Кэти хотела кивнуть, но одумалась:

– А твоя? Говорит, что это он?

– Я не знаю. В последнее время интуиция нередко подводит меня. Я думала, что… – Я поняла, что собиралась сказать, и замолкла. Я думала, что Юстаса отравили, когда он поперхнулся, но ведь моя интуиция, как оказалось, не ошиблась. Я была права. Как я так быстро успела забыть об этом? Я моргнула, покачала головой, чтобы прояснить мысли, и посмотрела в глаза Кэти: – Ага. Говорит, что не он.

– Должно быть, ты шутишь, Фред. – Голос Брэнсона на том конце провода звучал очень сердито.

– Я просто хочу сказать, что кроме Ника надо рассмотреть и других подозреваемых. По правде говоря…

Я замолчала, так как в «Милый корги» зашли несколько человек, но они миновали меня, помахав рукой, и присоединились к толпе, которая начала собираться в пекарне. «Черный медведь» закрыли до окончания разбирательства, и все любители сладенького пошли к Кэти. Я подумала, что пройдет добрый час или даже два, прежде чем кто-нибудь решит купить книжки, так что я воспользовалась передышкой и набрала номер Брэнсона.

– По правде говоря, что? – Детектив все еще был сердит, но я не услышала в его голосе раздражения.

– Прости. Люди проходили, не хотела, чтобы меня подслушали. – Я собралась с мыслями. – Я хотела сказать, что есть и другие подозреваемые. Я не знала, что Юстас и Салли входили в городской совет. Может быть, дело именно в этом, а не в том, что все произошло в кофейне.

Брэнсон молчал так долго, что в какой-то момент я подумала, что связь оборвалась.

– Фред, я очень уважаю тебя, и я правда восхищен твоими способностями и интуицией. Но и меня не сбрасывай со счетов. Только потому, что ты не знала, что погибшие входили в городской совет, не означает, что я этого тоже не знал. Да, за последнее время ты опережаешь Эстес-Паркское отделение полиции в расследовании убийств, но это не доказывает, что мы полные придурки.

Ладно, похоже, теперь Брэнсон начал раздражаться. И я тоже вспыхнула, но осознала, что он был прав. Я также сумела вовремя остановиться и придержать при себе свои мысли по поводу Афины Роуз. Я не хотела снова сделать кого-то козлом отпущения, прежде чем соберу достаточно доказательств, если, конечно, смогу их найти.

– Фред? Ты здесь?

– Ага. Извини. – Я не знала, что еще сказать. Вообще-то я позвонила детективу, чтобы, сославшись на интуицию, сказать, что Ник не причастен к убийствам, в которых его обвиняли. «Конечно, хорошо, отпущу его прямо сейчас» – вот что я ожидала услышать в ответ. – Он не виновен, Брэнсон. Я просто чувствую это. Что-то не сходится…

– Это все? Ты просто чувствуешь? Ты хотя бы можешь объяснить, что именно не сходится? – Я не смогла быстро придумать ответ, и Брэнсон продолжил: – Фред, из того, что я выяснил, можно сделать вывод, что Ник – трудный подросток. Понимаю, это ужасно, что такого молодого человека уже можно считать пропащим, но, может быть, это именно так и есть. Мы давно присматриваем за ним. Раньше не могли найти никаких доказательств, и очень жаль. Могли бы избежать этих смертей.

– А какие доказательства у вас есть сейчас? – Я разозлилась.

– Ой, ну перестань. – Брэнсон тихо рассмеялся. – Полно! Ник присутствовал при обеих убийствах, имеются свидетели, которые подтвердили, что это он обслуживал Салли. И один из свидетелей – это ты, если еще не забыла. – Я представила, как детектив загибает пальцы. – Сумочка Салли с эпипеном лежала на прилавке. Она сама не положила бы ее туда. Это должен был сделать кто-то другой. Ник мог запросто сбросить сумку под прилавок, пока Салли и мисс Морис делали заказ. И Ник, как и все ее ученики, знал про ее аллергию на бананы. У Салли была такая сильная непереносимость их, что всех учащихся попросили не приносить в класс еду с бананами… никогда! Бананы нашли в трех банках с яблочным соусом. На всех этих банках есть отпечатки пальцев Ника.

Это было первое доказательство, за которое я могла зацепиться. Я перебила Брэнсона:

– Он там работает, конечно же там его отпечатки. – Однако моя уверенность начала пропадать.

– Ох, Фред, перестань. – Брэнсон вздохнул.

На секунду он напомнил мне бывшего мужа. Гарет часто говорил мне, что я веду себя или думаю, как глупая баба, а не как здравомыслящий человек. И снова я удивилась, как я умудрилась так долго прожить с таким человеком.