Анна Васильевна. Вы не расстраивайтесь, Андрюшенька. Всё обойдётся. Из чего вам расстраиваться?
Андрей Иванович
Анна Васильевна. И теперь Прокопий Романович всё равно за хозяина.
Андрей Иванович. Не понимаешь ты, Васильевна, – всё теперь погибнет…
Анна Васильевна. Зря расстраиваете себя.
Андрей Иванович. Я думал, всё по-хорошему устроится. Дядюшка уступит… а теперь всё в его руки. Ты знаешь, Васильевна, он хуже дедушки. Дедушка в рабстве нас держал – сам зато крепкий был, большой был человек. Я всё же любил его, хотя и боялся при нём слово сказать… Прокопий всем жизнь отравил. Всех измучает… Проклятые это деньги, Аннушка. Всё равно что нет их… а бежать не дают. Разве мы свободные люди? Хуже арестантов!..
Анна Васильевна. Послушайте моего слова, Андрюшенька: привыкнете, и всё пойдёт, как при дедушке.
Андрей Иванович. Нет, Аннушка, больше этому я не верю. Миру не бывать. Одно осталось теперь: пробовать нам с Симой дядюшку одолеть. Без моего согласия он ещё не хозяин.
Анна Васильевна
Андрей Иванович. Куда?..
Анна Васильевна. В Красный Яр. Прокопий Романович посылает.
Андрей Иванович
Анна Васильевна. Одному-то лучше, Андрей Иванович.
Андрей Иванович. Я с Прокопием не могу… Пусть Сима. Я лучше руки на себя наложу – а один не останусь здесь.
Анна Васильевна. Ну нет, Андрей Иванович, Сима завтра уедет.
Андрей Иванович
Анна Васильевна. Уедет, и всё тут.
Андрей Иванович. Я ему скажу. Я ему всё скажу. Он поймёт и не поедет. Не может же Прокопий Романович силой заставить.
Анна Васильевна. Уедет. Нельзя ему тут остаться.
Андрей Иванович. Почему? Господь с тобой!