Берегитесь! Я колдую!

Он навалился на меня уже обнаженным торсом и меня пронзило сладкое желание, страстное, животное вожделение. Я хотела этого мужчину, который целовал меня, сжимал мою грудь, поглаживал живот, ласкал бедра, бесстыдно забирался рукою между ног. А потом я совершенно потеряла голову и даже не помню как мы оба оказались совершенно нагими. Рандаргаст был везде — его руки и губы терзали меня, доводили до исступления, до неистовости. Когда он принялся медленно подниматься поцелуями вдоль моих бедер, до самих чутких мест между ними — я зарычала и вцепилась в его волосы, желая, чтобы он прекратил меня целовать и сделал кое-что другое.

— Рандаргаст, — задыхаясь просила я, — давай! Давай, войди в меня! Я так хочу тебя!

Он накрыл меня своим массивным крепким телом, подхватил мои ягодицы ладонями, подтянул к себе и одним сильным движением погрузился в меня. И это было чудесно, просто невыносимо хорошо.

ГЛАВА 19. Смятение

Это были лучшие минуты в моей жизни! Я даже представить себе не могла, что близость с Рандаргастом подарит мне такое блаженство.

— Ты не будешь его истинной парой, — свирепо прошептал он мне на ухо, учащенно дыша и наращивая темп, — потому что ты моя!

— Да! — Застонала я, совершенно согласная с этим. — А можно я буду твоей истинной парой, Рандаргаст?

— Конечно! Все, что ты захочешь, моя малышка. Ты моя, а я — твой.

— Да, так и есть, — я слабела от нарастающей эйфории, — я моя … вернее, твоя, а ты — мой … мой истинный … навсегда …

Он входил в меня раз за разом, с силой, с нажимом раздвигая мои бедра, погружаясь все глубже, все чаще, все яростнее и быстрее. И я кричала, кричала как безумная, когда меня раз за разом разрывало изнутри оргазмами, которые становились все сильнее и ярче. Пока, наконец, наслаждение не достигло такого пика, что оглушило меня, довело до сладостных судорог, бессвязных всхлипов и хлынувших слёз. Это был настоящий полет в космос, который ощущался еще долгое время и я все никак не могла прийти в себя, опьяненная этим чувством, которое длилось и длилось, целую вечность. Не знаю, когда меня отпустило, наверное, через час или даже больше. Бедра мои, а также ноги и чуть ли не добрая половина кровати были залиты мужским семенем. Голова Рандаргаста покоилась у меня на груди. Я шевельнулась, он поднял голову и взглянул на меня.

— Что такое, моя малышка?

— Надо уходить. — Вяло сказала я, чувствуя как у меня кружится голова — просто смерч какой-то на моих плечах. — Он придет и убьет тебя. А надо мной будет издеваться. Эти драконы — те еще твари, оказывается.

— Ну-ну, разве для тебя это новость? — Хмыкнул он.

Почему так темно в спальне? Разве мы погасили ночник? Или он сам через какое-то время выключается? Ну да, сейчас, наверное, уже часа три пополуночи.

— Да, ты говорил мне, — я приподнялась и поняла, что не смогу встать на ноги — они были будто ватными. Вот что делает хороший секс с изголодавшейся женщиной. — Слушай, все-таки нужно уходить, слышишь, Рандаргаст? Эй, не спи!

Я пихнула его и услышала странный смешок.

— Что смешного?

Ночник засветился — нехотя, тускло, но и в его слабом свете я поняла, что рядом со мной вовсе не Рандаргаст. С силой отпихнув самозванца ногами, я вскочила, едва не упав, и заковыляла в ванную. Включив в ней свет, я распахнула дверь и убедилась — да, это не Рандаргаст. Потому что у него вовсе не эти наглые янтарные глаза и волосы черные, а не темно-рыжие.

— Ах ты! — Прошептала я в бессильной ярости, и дракон расхохотался. Я захлопнула дверь, села на пол и разревелась от обиды и бессилия. В дверь деликатно постучали.

— Джуди, открой дверь, — велел Рианнор, — впрочем, ты все равно оттуда выйдешь.