Я перебила, впав в бешенство:
— Ну почему, почему ты не считаешь женщину способной хоть на что-то?! Почему ты такой завзятый шовинист?!
— Что? — Два удивленных серых глаза уставились на меня, забыв о столешнице. — Почему ты так говоришь? Я вовсе не имел в виду…
— А что ты имел в виду? Что баба ни на что больше не годится, кроме как чай-кофе тебе подавать?!
— Инесса, возьми себя в руки! Что с тобой? Ты же живой человек, ты могла ошибиться.
— Не могла! Поедем вместе — и ты сам убедишься в моих словах. Тот дом сгорел! Старик липовый!
— Нет, ты поезжай в отделение, а я…
— Нет! — опять перебила я, говоря еще громче, чтобы до него наконец достучаться. В мире, где правят мужчины, можно только орать, чтобы они хоть немного своего драгоценного внимания могли нам уделить. Если женщина ведет себя тише воды и ниже травы, то она вообще для них не человек. Казалось, что времена патриархата канули в Лету, но нет! Для некоторых ничего не изменилось. Женщины получили право голоса на выборах, но не право голоса в разговорах с мужчинами. — Нет, — повторила я, но уже тише, а то чую, я уже в двух шагах от получения ярлыка истерички. — Мы поедем в деревню вместе, а вот оттуда, если наш таинственный старичок обнаружится — разве что в подполе сгоревшего к чертям собачьим домика — поедем в отделение втроем, и мы с ним одновременно дадим показания о событиях в лесу. Так ведь логичнее, верно?
Я даже не заметила, как стала добавлять к репликам слово «верно», заразившись от Жана. Что ж, спасибо ему за лайфхак, потому что с «верно» даже Федор Алексеевич не мог поспорить.
— Хорошо, поехали.
— Ну что? Перепутала я, да?
— Прекрати ерничать, — сморщился Филиппов, застав ту же картину, что и я четыре дня назад — сгоревший дом под номером 33, что на улице Новой.
— А я говорила, но ты никогда меня не слушаешь! Это он убийца!
— Господи, Инесса, тебя послушать, то у тебя открытки убивают, то старик из усадьбы, то грибник из деревни. Да, он дал нам номер дома, который сгорел, но этому должно быть какое-то рациональное объяснение, и не факт, что оно связано со смертью Аллы.
Я обиженно замолчала, но когда Федор двинулся к соседям, я поспешила за ним. Все-таки разгадка была мне интересна так же, как и ему.
— Добрый день, — крикнул Федор через забор копающейся на грядке старушке. — Не подскажите, как найти Никиту Сергеевича?
— Ась? Никиту? Кого?
— Да, Никиту Сергеевича! Боже, — добавил он для меня, — она, похоже, глухая.
К счастью, в этот момент из дома вышел мужчина моложе нее, возможно, сын. Мой спутник теперь адресовал этот вопрос именно ему.
— Сергеича? Конечно, знаю. Его дом-то вон он, — показал он рукой, откуда мы пришли. — Сгорел две недели назад. Скитается по соседям и друзьям. Сейчас, насколько знаю, с Тимохой живет. Это двадцать пятый дом по этой улице.
ebooksa