— Спасибо. — Федор выразительно на меня посмотрел, дескать, говорил же я, что есть объяснение.
— А вдруг это не он? — прочитав его мысли, парировала я.
— Да, здесь полно Сергеичей, у которых дома горят.
— А тот вообще не Сергеич, просто им прикинулся!
— Вот признайся, ты из духа противоречия споришь. Ну зачем тому грибнику из леса притворяться другим человеком?
— Чтобы его не нашли, потому что именно он убил Аллу.
— Как именно? Не думаю, что у рандомного деревенского жителя есть знания о том, как вызвать у молодой здоровой девушки сердечный приступ.
— Может, он подпольный химик-биолог? — предположила я уже тише.
Федор лишь махнул рукой.
В итоге прав оказался он, а не я. Грибника мы застали по указанному адресу. Сперва к нам вышел двухметровый мужлан в растянутых трениках, тельняшке и накинутой на нее куртке со значком «ВДВ», по всей видимости Тимоша, он слега пошатывался, похоже, успел пригубить (хоть на календаре и не второе августа, но когда настоящего ВДВшника это останавливало?), однако сие не помешало ему понять, что от него требуется, он махнул нам рукой, подзывая, и проводил до нужной комнаты неожиданно длинного дома. Я специально считала двери, и Сергеич обнаружился аж за пятой.
— О! Это вы! — обрадовался он и легким движением руки непонятно откуда достал еще две рюмки, словно фокусник. Видать, из рукава.
— Нет, спасибо, — сдержанно ответил Федор Алексеевич и усиленно пытался не морщиться от брезгливости: алкашей Филиппов страсть как не любил. Я же успела выучить все его жесты, мимику и ужимки, поэтому могла с точностью определить, что значила вот эта конкретная складка на лбу или вот это конкретное мимолетное движение губ, словно он попытался их сжать, но передумал. — Вы не могли бы поехать с нами в отделение?
— Уже? — икнул Смоляков.
Детина уселся на слишком маленький для него табурет, оглядел накрытую «поляну» на столе, будто в первый раз видел, и отчетливо покачал головой.
— Нет, он сейчас не может! Давайте выпьем по одной, а затем…
— Затем может быть поздно. — Федор пристально разглядывал обоих и сделал справедливый вывод, что Никита Сергеевич гораздо трезвее хозяина, у которого он гостит. Но еще одна рюмка, и тот будет не в состоянии давать показания.
— Барышня, присядьте, — предложил мне давешний грибник, указывая глазами на заваленный каким-то тряпьем стул, я, разумеется, отказалась, а затем спросила:
— А почему вы дали адрес сгоревшего дома?
— Как почему? Я ведь там прописан. Это ведь официальный мой адрес, для протокола.
— Мы спрашивали для себя, а не для протокола, чтобы вас быстрее найти в случае чего…
ebooksa