— Двадцатый век,— ответил Сергей.— Чему ж тут удивляться?
На тротуаре кто-то бросил недоеденное мороженое. Оно растеклось. Наклонив набок головку, воробей пил сладкое молоко. Другие воробьи пытались помешать ему, но он неизменно побеждал отгонял их.
— Вот эгоист,— сказал, остановившись, Андрей.
— Сейчас половина двенадцатого, — заметил Сергей,— почему не спешишь на Днепр? Пройдет твой пароход!
— Да? — Андрей сел на мусорный ящик.— Хочешь, я тебе покажу там такое, что ты зарыдаешь?
— Знаю, у тебя неисчерпаемый запас цирковых номеров. Но ведь все только цирк!
— Опять не нравится!
— Да нет, нравится, но…
Андрей вскочил.
— Я хочу тебе понравиться! — вскричал он.
— Где тебя такого нашли?
— В капусте.
— Похоже на правду. Но не совсем. В чертополохе.
— Спасибо. Надо будет уточнить в метрическом свидетельстве. Внести изменения.
На столе, возле которого они остановились, висела бумажка. Андрей, увидев ее, прочитал вслух:
— Продается тачка. Слышишь? Купим?
— Обязательно.
— Такой разговор мне больше нравится. Не сердись, Сережа. Я попробую стать человеком. Не будем терять надежду. Папа говорит, что ее труднее всего найти.
— Да, — коротко ответил Сергей,
— Значит, купим?