Гамбит Земли

«Но я знаю, что этого недостаточно», – нахмурился Алан. – «Чтобы стать не просто хорошим хакером, а выдающимся, я должен понимать эти фундаментальные понятия. Оптимизация может потребоваться на любом уровне. Давай продолжим изучение математики».

Лямбда сделал паузу.

«С учётом твоего прогресса потребуются годы, прежде чем ты достигнешь хотя бы уровня несовершеннолетнего Эрудита. Я не уверен, что это самый разумный способ распорядиться временем. Если ты так уверен, что тебе это нужно, то, возможно, есть другой способ».

«И какой же?» – спросил юноша.

«Я попробую проанализировать, отредактировать и написать программу. От тебя же потребуется лишь одно – следовать за моими действиями. Но не пытайся фокусировать внимание на мельчайших деталях. Постарайся поймать поток, ощутить, что происходит. Ты должен задействовать всё своё восприятие. Кто знает, вдруг сработает».

«Отлично, я готов», – Алан закрыл глаза. Он сфокусировался на том, что делает Лямбда, отсекая все остальные внешние сигналы.

Искин редактировал гигантскую стену текста, цифр, уравнений и отдельных символов, из которых Алан с трудом узнавал лишь малую часть. Окна начали открываться одно за другим, и вскоре их набралось уже больше сотни. В одних был текст, но в некоторых – быстро меняющиеся изображения или даже просто хаотичная мешанина пикселей.

Алан попытался скопировать увиденное и вывести перед собой.

«Нет, сосредоточься», – строго проговорил Лямбда.

«На чём именно?..»

Алан попытался сфокусироваться внутри ментального пространства Лямбды, встать на его место.

Мгновение ничего не происходило, сплошная стена вычислений. А затем мир взорвался цветом и светом.

Алан манипулировал фотоном, единственной частицей-волной. Затем их стало десять, затем сто.

Инопланетные гармонические генераторы регулировали частоту световых волн, а тюнеры позволяли манипулировать отдельными фотонами. Всё новые сгустки света разных форм встраивались в общую картину, словно в тетрисе. Подвергались измерению и менялись в процессе измерения.

Цветовые сочетания, каких Алан никогда прежде не видел, проецировались прямо в его сознание. Кусочки прибывали быстрее, чем он успевал сообразить, как разместить предыдущие; цвета варьировались от обычных до нереальных или вовсе менялись каждое мгновение.

Безумная чехарда света и тени перешла в стремительное крещендо. Последнее измерение – и фантасмагория красок замерла в окончательной форме, превратившись в набор данных.

Воцарилась оглушительная тишина.

Таинственный объект парил в воздухе пере Аланом: бледно-белое яйцо, результат его труда.

Юноша открыл глаза.

Системные уведомления не заставили себя ждать: