10
В один из ласковых длинных вечеров в преддверии лета к родителям приехал Сергей. Долго сидели они на крыльце, тихонько переговариваясь. А ночь все не наступала, и где-то никак не могла угомониться какая-то птичка. Когда же спохватились, оказалось, что близко утро. Василий Кириллович предложил сыну пойти в лес.
— Выходной, спешить некуда, айда! А мать тут покедова печку истопит, пирогов напечет.
— С удовольствием, отец. Все равно уснуть невозможно, — охотно согласился Сергей.
Пока переоделись да помогли матери убрать скотину, натаскать воды, дров, придвинулся восход. Когда вошли в лес, первый проснувшийся щегол щелкнул и гортанно проскрипел. Вслед за ним музыкально подсвистнул, протянул, словно пробуя спросонья голос, высокую ноту дрозд, потом чёркнул, щелкнул соловьем, разбудил малиновку, и она радостно залилась над головой. Лес сразу зазвенел, задрожал переливчатыми, чистыми, ликующими голосами. Над горизонтом показалось огненное солнце, золотом заиграли кроны сосен. Далеко за лесом над болотом нежно и печально перекликались кроншнепы.
Березы уже раскудрявились, шелковистой сочностью покрыла землю молодая трава, и такой вкусный, живительный аромат источала в лесу земля, что силой, бодростью, радостью заполнялось человеческое существо.
— Ученые пишут — миллионы миллионов лет кормилица наша земля стоит… Сколько весен она перевидала! Стара она — старей некуда! А вот молодеет каждый год. И никакие годы не берут.
На озере — царство света, ослепительного, пронизывающего сверкания и страстных призывов самцов.
Неслышно выскользнув из осоки, легко морща голубеющую гладь, подплыли к островку, зачалили за ивовый с серебристыми сережками гибкий кусток и опустились на положенные поперек челна весла.
Из-за камыша проплыла пара чирят. Серая уточка деловито вела за собой селезенка. Темный хохолочек гордо торчал на его точеной головке. Из заросли Шустов просунулась лосиха. Втянула воздух, всхрапнула по-коровьи наклонясь, начала медленно с наслаждением пить; голенастый горбоносый лосенок тоже вошел в воду, продолжая нетерпеливо тыкаться мордой ей в пах. Зверь настороженно поднял морду. На огромной высоте носились бекасы, то забираясь к самому солнцу с мерным тэканьем, то камнем бросаясь вниз, так что, как на ветру, гудели распущенные перья.
Пристально из-под бровей оглядел старый лесник озеро — все, до каждой былинки было знакомо и все волновало, будто впервые видимое. Василий Кириллович снял шапку, провел заскорузлой ладонью по белым волосам. Издалека долетел разливисто певучий голос:
— Ася-ааа!..
Василий Кириллович прислушался, лицо озарилось улыбкой.
— Мать зовет!.. Бывало, бродишь в лесу, а сам ждешь, когда вот так-то покличет!.. Кабы не мать, Сергей…
И, не договорив, поднялся, колыхнул челн.
— Дедушка-ааа!..
— Ленок приехала, — сказал Сергей.
— Придется с детворой до конца в лесу жизнь доживать! — отвечая своим мыслям, подытожил свои думы Василий Кириллович.
Солнце пронизывало теплом и светом весеннюю поросль. Какой-то неугомонный черныш одиноко бормотал и сердито чуфыкал.
— Запоздал, — заметил Василий Кириллович. — Поди, уж все тетерки разобраны!
ebooksa