Моревер, едва держась на ногах, закрыл глаза, чтобы противники не увидели, какая безмерная радость овладела им.
— Господа, поверьте, кое-что я могу сделать… правда, ценой предательства, ну, да какая разница?! Уже сегодня вечером я кое-что узнаю, хотя мне и придется поступиться интересами моего господина, герцога де Гиза… пожалуй, мне удастся выведать, где прячут девушку… это мне под силу, стоит только захотеть…
Моревер опустил голову. Он боялся только одного — как бы шевалье не догадался об охватившем его душу злорадстве. Убийца изо всех сил пытался выглядеть жалким.
Но то, что он говорил, звучало вполне убедительно, особенно его слова о предательстве. Пардальяну так хотелось верить!
— Значит, вам неизвестно, где девушка?
— Пока неизвестно, — поторопился заверить Моревер. — Клянусь Пресвятой Девой!
— Но вы готовы разузнать?
— Сегодня же вечером, сударь. Даже вечера ждать не надо! Мне и часа хватит! Все зависит только от меня… Никаких трудностей… И как я не подумал об этом, когда находился в Париже? Впрочем, я ведь не догадывался, что встречу вас… Знай я, что от этого зависит моя жизнь, я бы…
— Пардальян, пощадите его! — взмолился юный герцог.
— Господа, господа, — вскричал Моревер, заламывая руки. — Я сделаю все, что надо! Хотите, можете пойти со мной… Впрочем, нет! Опасно… Понимаю, вы подозреваете меня… я достоин презрения… Господи, что же предпринять? Как вас убедить?
Пардальян взглянул на Карла: молодой герцог трепетал, чувствуя дыхание надежды.
— Успокойтесь, монсеньор, — постарался образумить его шевалье.
— Неужели мы найдем ее? — шептал Карл. — Говорите же… шевалье, пусть он скажет… пусть сделает что-нибудь…
— Похоже, вы не обманываете… — задумчиво произнес Пардальян.
— Господь тому свидетель!
— Я вам верю. Но с вами мы пойти не можем: нам с герцогом лучше в Париже не показываться.
Моревер слушал очень внимательно.
— Мы остановились в Виль-Эвек, — продолжал шевалье. — Сегодня вечером приходить не стоит, но завтра, в десять утра, надеюсь, вы принесете нам необходимые сведения. Сударь, вы будете в Виль-Эвек?
— Буду! — решительно заявил Моревер. — И сообщу то, что вас так интересует… Клянусь!
Он подошел к могиле, протянул руку к кресту и произнес: