Добавим, что оба они были равно искренни.
Они почти убедили друг друга, что говорят не о себе самих, а о ком-то другом, чья судьба их очень и очень интересует.
Они говорили друг другу ужасные, чудовищные вещи со спокойным видом, улыбаясь, с мягкими, размеренными жестами; сами их позы и поведение, казалось, указывали: вот двое счастливых влюбленных мирно шепчутся вдали от назойливых глаз. Фауста сказала:
— То, что кажется вам простым и лишенным всякого интереса, другим кажется чудесным. Не все обладают вашими редкими достоинствами и вашей еще более редкой скромностью.
— Помилуйте, сударыня, пощадите эту скромность! Так вы непременно хотите знать, как это случилось?
Она, подтверждая, чуть кивнула головой.
— Извольте. Вам известно, что часть потолка в моей камере опускается с помощью механизма.
— Известно.
— Вы, очевидно, не знаете, что спрятанная в этой же самой камере пружина позволяет опустить этот потолок, после чего тот сам сразу же поднимается обратно?
— Я и вправду этого не знала.
— Ну вот, именно так я и вышел. Благодаря счастливой случайности я нашел эту пружину и нажал на неё совершенно наудачу. К моему величайшему изумлению, потолок вдруг опустился, вернее, опустилась маленькая площадка, на которую я и встал. Потолок, поднявшись, возвратил меня в комнату, откуда я ранее провалился в подземелье.
— В самом деле, все очень просто.
— Вы, может быть, желаете знать, где спрятана пружина, позволившая мне бежать?
— Если вы ничего не имеете против…
— Ничуть. Я понимаю движущий вами интерес. Да будет вам известно, что эта пружина находится на самом верху последней из мраморных плит, облицовывающих нижнюю часть стен, как раз напротив той железной двери, ключ от которой был по вашему приказу выброшен в Гвадалквивир. Вы увидите, эта плита расколота. Там есть маленький кусочек — он выглядит так, будто его закрепили позже остальных. Если нажать на этот маленький кусочек плитки, то механизм приходит в действие. Теперь вы можете отдать приказ, чтобы этот механизм был сломан, и если мне по случайности выпадет снова очутиться в этой камере, то на сей раз у меня уже не будет никакой возможности выбраться оттуда.
— Так я и сделаю.
Пардальян улыбкой одобрил ее решение.
— Теперь я знаю, как вы выбрались. Но почему вам пришло в голову спуститься в подвалы?
— Случайности, сплошные случайности, — сказал шевалье с самым простодушным видом. — Я обнаружил, что все двери открыты; дом мне не знаком, и я сам не понимаю, как очутился в подвалах. Вы же знаете, я довольно наблюдателен.
— Да, вы необычайно наблюдательны.