Последняя схватка

— Если бы я вас предал… если бы проболтался, вы бы не стали маршалом и маркизом д"Анкром… Вы бы давно уже лежали в могиле.

Кончини немного подумал. Глядя на Леонору, он вроде бы несколько раз одобрительно кивнул головой. И Галигаи вдруг решительно заявила:

— Этот человек прав. Тут не поспоришь.

Ландри Кокнар содрогнулся. Что имела в виду Леонора? Зачем ей понадобилось защищать его? Он был далеко не дурак и сразу смекнул, что его пытаются разыграть. Возликовав при себя, он подумал:

«Пронесло! Я им нужен!..»

И тут же засомневался:

«Пронесло ли?.. Не спеши радоваться!.. Все зависит от того, что они от меня потребуют».

Кончини по достоинству оценил ловкий ход Леоноры и без обиняков сказал:

— Пожалуй! Да, ты не проболтался. Но ты прекрасно понимаешь, о какой измене я толкую.

«Они собираются говорить о малышке!» — обрадовался Ландри. И громко ответил:

— Похоже, вы намекаете на ребенка, монсеньор.

— Да. И за эту измену ты заплатишь жизнью, — угрожающе заявил Кончини. Казалось, он говорил серьезно.

Как только Ландри Кокнар почуял, что его пытаются использовать, лицо его тут же стало непроницаемым. Теперь Кокнара пугали, но он и бровью не повел. Ландри бесстрастно ждал, когда они выложат свои козыри. Но его сердце бешено колотилось, а лоб вновь покрылся испариной. Ведь Ландри, который так дорожил собственной шкурой и так боялся смерти, был полон решимости ничем не повредить малышке. А он знал, что, если откажется повиноваться Кончини, тот его не пощадит. Итак, Кокнару предстояло самому вынести себе смертный приговор.

Кончини выдержал паузу. Похоже, он ждал, что Ландри запросит пощады. Но тот был нем как рыба. Тогда Кончини заговорил с грубой прямотой человека, уверенного в своей силе и готового ею злоупотребить.

— Не будь ты мне нужен, уже давно бы болтался на виселице…

Ландри и вида не показал, что это для него не новость.

— У меня к тебе предложение, — продолжал маршал. — Но заруби себе на носу, если откажешься — вздерну! И никому не удастся тебя спасти.

— А если я соглашусь, монсеньор? — осведомился пленник.

— Тогда я тебя пощажу, верну тебе свободу и оставлю в покое, — пообещал Кончини. — Да еще получишь не одну сотню экю.

— Так что это за предложение? — сдавленным от волнения голосом поинтересовался Кокнар.