Людовик сразу узнал Роспиньяка, которому никак не удавалось сбросить с плеча тяжелую руку Одэ. В глазах у венценосного подростка вспыхнули недобрые огоньки, и он немедленно перевел взор на маршала д"Анкра.
Пардальян тоже быстро разглядел споривших мужчин. Он слегка нахмурился. Сразу оценив, к каким последствиям может привести безумная выходка Вальвера, шевалье подумал:
«Какое счастье, что я здесь и что король нуждается во мне. Иначе этот сумасшедший бы погиб… Юный король не посмел бы оградить его от мести флорентийца».
— Это ведь один из дворян монсеньора д"Анкра позволяет обращаться с собой таким образом? — спросил Людовик XIII с деланным безразличием.
Приближенные короля были рядом. И Люинь, злорадно улыбаясь, ответил Его Величеству:
— Это — начальник маршальской охраны, сир. Да на нем просто лица нет! Ну и Роспиньяк!
— Вы только посмотрите на маркиза д"Анкра! Он позеленел от злости!
— Так и желтуху подхватить недолго!
— Чтоб ему от нее и сдохнуть!
— И избавить нас наконец от своей особы!
— По-моему, этот смелый дворянин тысячу раз прав: барон де Роспиньяк — редкостный мерзавец и ему не место в королевском дворце!
— В Бастилии ему место, вот где!
— Давно пора вышвырнуть его отсюда!
— Со всеми приспешниками!
— А начать с хозяина!
Все эти соображения дворян из королевской свиты сталкивались, пересекались, перемешивались, разили наповал Кончини и его свору. Каждый старался ввернуть ядовитое словечко, каждый стремился угодить государю.
В любом другом случае король дал бы знак капитану своих гвардейцев, и тот немедленно прекратил бы этот невиданный скандал, арестовав наглецов и упрятав их за решетку, чтобы они могли хорошенько поразмыслить на досуге и раз и навсегда понять, что негоже буянить в королевском дворце и тем более — в присутствии монарха. Это грозило смертью.
Но Людовик не делал никаких знаков. Он стоял молча… Следовательно, Его Величество не гневался. Следовательно, его устраивало, что публично унижен офицер из охраны Кончини, то есть смертельно оскорблен сам маршал. Это было понятно как друзьям, так и врагам фаворита, положение которого сильно пошатнулось.
Однако, услышав похвалу в адрес Вальвера, король заметил с тем же притворно безразличным видом:
— И все-таки эта выходка не сойдет ему с рук.