Нострадамус

— Вон туда! Этот человек, который приближается к нам…

— Колдун! — вздрогнув, глухо прошептал маршал.

К ним действительно подходил Нострадамус. Казалось, что силы его на исходе, что огромная, нечеловеческая усталость обрушилась на его плечи… Он шел медленно, опустив голову, тяжело дыша. Остановился возле короля, не обращая никакого внимания на Сент-Андре. Генрих сначала молча всматривался в Нострадамуса, удивляясь, что видит его таким, потом не выдержал и спросил, понимая, что тот не заговорит первым:

— Она придет?

— Она идет, — ответил Нострадамус.

Генрих задрожал. Его пылкий взгляд обратился к воротам Сен-Дени.

Прошло десять минут. Королю было тревожно, может быть, даже в большей степени от того, что колдун стоял рядом, чем от напряженного ожидания. Он снова заговорил:

— Вы сказали, что она идет, но…

— Вот она, — просто сказал Нострадамус.

В ту же самую секунду из ворот вышла Флориза. Она миновала мост и твердым шагом, нисколько не колеблясь, так, словно и появилась здесь исключительно для того, чтобы сесть в карету, приблизилась к экипажу, поднялась в него, устроилась на сиденье и почти сразу же заснула.

Все это происходило под раскаты грома, а когда девушка села в карету, на горизонте сверкнула молния. Гроза началась! Черное небо над головой короля будто раскололось, и огненные полосы на нем были похожи на кровавые следы.

— Господи, тебе не угодно то, что происходит здесь! — растерянно прошептал Сент-Андре.

Король онемел от удивления. До самой последней секунды он не верил в возможность чуда: в то, что Флориза и на самом деле придет сама. Но чудо свершилось!

Он с ужасом всматривался в Нострадамуса. Только гордость помешала ему перекреститься и прошептать молитву об изгнании бесов. Он посмотрел на Флоризу, увидел, как спокойно, с тихой улыбкой на губах, она спит в трагическом свете извергающих огонь небес. И в его мозгу тоже засверкали молнии, не хуже, чем на небосводе. Страсть гремела в нем, подобно ударам грома. По жилам вместо крови потекла раскаленная лава. Он задыхался.

— Пусть ценой моей души, но она будет моей! Колдун, откуда твое могущество? Говорят, тебе помогают адские силы… Пусть так! Если понадобится, я отдам тебе свою душу…

— Я беру ее!. — ответил Нострадамус.

Король бросился вперед. Слышал ли он ответ Нострадамуса, может быть, куда более удивительный и, уж точно, более чудовищный, чем появление Флоризы? Сомневаемся. Он очертя голову бросился к капитану эскорта и двум матронам, восседавшим в карете, быстро отдал распоряжения и сообщил:

— Через три дня я буду в Пьерфоне…

Карета сразу же тронулась с места. Всадники рысью припустились рядом с ней. Генрих смотрел вслед, стоя под теплым дождем, падавшим крупными каплями, до тех пор, пока вся группа не скрылась из вида. Тогда, убедившись в том, что победил, полностью овладев собой и став еще более холодным, чем обычно, он вернулся к Нострадамусу, который все это время не спускал с него глаз.

— Просите все, чего хотите! — резко сказал он.