Клинки и карабины

Хорне оглянулся, неожиданно пожалев об отсутствующей Ньют. Та топталась вместе с ребятами канонира. И во все глаза смотрела на них двоих. Эх…

– Ну?

Хайни Хорне, снова начать дрожать, решил спрятаться. А Хайнрих Хорне Кишки-Вон плюнул на ладонь и протянул ее старому канониру и маре-манну Блэкбарду:

– По рукам!

– Почему купец пойдет сегодня, если ты травил, что через неделю? – Молдо смотрел на Хорне, обложившегося картами с лоциями, циркулем, линейкой, таблицами миль вдоль побережья, копией портового журнала Стреендама, купленного за пяток золотых и собственными записями. В них-то Хайни и чиркал свинцовым штурманским карандашом.

Хорне зыркнул на него и вернулся к своему занятию. Тощий и нескладный, кажущийся еще чуть подросшим, в куртке, высоких сапогах и уже полностью затянутом абордажном жилете вареной кожи, Хайни смотрелся немного смешно. Нос, торчащий румпелем, казался чересчур большим для худого и еще почти детского лица. Волосы торчали ежиком, переливаясь едва заметной рыжиной, доставшейся от матери.

Хорне считал. Сводил вместе увиденное, услышанное, прочитанное о скорости течения, идущего к Золотым мелям, о когте «Синяя русалка» и считал.

– А он не глуп, – Блэкбард затянулся, – ты, красотка, уже поняла – какое сокровище ходит у тебя в женишках?

– Купец вышел раньше. – Хорне встал, потянулся. – Заказчик это не понимал, мы понимаем.

Моряки молчали, почти соглашаясь и дожидаясь уточнений. Хоссте Кишки-Вон ничего бы им не объяснял, но Хайни пока не он.

«Дикий Кот» стоял на якорях с вечера, прятался за липким туманом, накрывшим все на мили вокруг. Тут, на Золотых мелях, стоять всегда лучше, чем идти. Здесь баркасы по весне брали нерестовую рыбу, а большие суда заходили редко, только с хорошими лоцманами, подбирая тех на островках неподалеку. Десяток семей, живших там, тем и кормились, ну и… ну и севшими на мель, говаривали и такое.

«Дикий Кот», проведенный Каспаром и лоцманом из местных, кутался в сизый туман как бабка в пуховый платок. Низкий корабль размазывался в темноте, не зажигая фонарей, ожидая добычу. Над мелями разошелся почти полный штиль и лишь сейчас повеяло свежим восточным. Туман начал волноваться, потихоньку пополз белесыми кусками в сторону.

– Купец вышел раньше из-за погоды и зимы за порогом. – Хорне усмехнулся, совсем как дед. – С севера идут шторма, один-два дня задержки и придется выходить ближе к берегу, тут не пройдешь. А позавчера с Доккенгарма пришел «Ястреб», и у него на корме не осталось стекол. Заледенели и их вышибло в пути. Наш купец не дурак, он вышел сразу за ним, чтобы пройти наверняка.

– Резонно, – бросил Блэкбард, – надеюсь, ты прав, паренек. Почему здесь? Мы еле пролезли между песками и стоим опасно. Большой воды тут не так много.

– У него малый когт, осадка небольшая, именно здесь ему хорошо ускользнуть от кого угодно. – Хорне постучал по выцветшей карте. – Норги сейчас уже вытащили «драконов» на берег и не выйдут в море, кроме сторожей, шастающих до Бурке. Их купец боится не меньше, чем наших, включая таможенников. А те как раз ждут контрабандистов там, откуда мы пришли. И наши пересели на флейкки, уже года два. «Дикий Кот» стоит в доке столько же, о нем никто не помнит, и только он смог пройти сюда. Но купец же этого не знает, верно?

– А дед-то и впрямь молодец, – Блэкбард кивнул, – натаскал тебя, не хуже борзой на зверя. Шторма с севера, низкая осадка и срущийся со страху купец-пройдоха. Все сходится… значит, ждем.

Они ждали. Стоя на палубе, на мостике, шкафуте и баке. На юте, с кормы, торчали два наблюдателя. Туман осаживался холодной моросью, и даже без ветра всех равно студило через куртки и накинутые плащи.

Ньют пожала ему руку, не убрала ладонь и так осталась стоять рядом, где и место капитана – на мостике, у штурвала.

Все молчали, помня о звуках, разлетающихся над водой. Хорне надеялся, что купца, как раз, звуки и выдадут. Сам он, вспоминая дедову и отцовскую науку, пошел бы на веслах. На малых когтах те были, по шесть пар с каждого борта. Как раз поставить на них почти всю команду и собственную обслугу. Когт, разогнавшись на парусах, скорость сбросит не сразу, и веслами можно ее поддерживать. Тяжело, если по человеку на длиннющую балку весла, но возможно. Купец-то не дурак и доплатит за такую тяжелую работу, а жадность побеждает все.

Хорне слушал ночь, пока звучащую только шелестом и щлепками волн, разбивающихся о борта. Втягивал холодный воздух, соленый и чуть подгнивший из-за водорослей, выбрасываемых на постоянно поднимающиеся макушки песчаных мелей-банок. Он вышел на свое первое дело, настоящее и даже под заказ. Страх, копившийся внутри последние пять дней, пока команда проверяла снасти, паруса и корпус, затаскивала внутрь необходимые припасы и, ночью, орудия с боезапасом, потихоньку отпускал.