Я успокоил ее насчет греха и спросил, в чем же дело.
— Нас целая группа, — пояснила она. — Все свои. Мои ближайшие родные. Никому из нас нет смысла друг друга обманывать. Я и моя племянница оказались медиумами. Но вы не можете представить, какой силы! Я еще не могу сказать, у кого из нас больше. Но это — поразительно! Это — чудесно! Вообразите, к нам является дух юноши ВлАдека, сына нашего управляющего имением. Я еще помню его, — такой худенький, странный, долгоносик, как-то загадочно утонул в колодце. А Элен его и в глаза не видала.
— Какая Элен?
— Элен — моя племянница. Вот вы увидите. Вы должны ее увидеть. Нет, нет, не отговаривайтесь, что вам некогда, — один вечер, и вы станете другим человеком! Выбирайте сами день. Назначайте место. О, Владек является к нам везде! Нам не надо никаких приспособлений. Хотите завтра у Нащокиных? Мы завтра у них. Ведь вы бываете у Нащокиных? Мы теперь совсем, как гастролеры, — каждый день где-нибудь…
Мне было неудобно. Она предложила другой день, — тоже не устраивалось.
— Ну, хотите, мы приедем к вам? О, нам все равно! Нам не нужно машин, ширм или трюмо. Мы не профессионалы. Нам нужна только темная комната. Правда, Владек иногда бывает не в духе. Явления протекают необыкновенно бурно (она выразилась именно так, — "протекают"). Знаете, на днях в кабинете моего сына сорвалось со стены чучело ястреба и упало с такой силой, что свернуло клюв. Нужна только темная комната, пустые стены и маленькое настроение. О, Владеку это не надо, но пока мы люди в земном теле, мы — рабы этого тела.
— Я, кстати, живу около кладбища, — вставил я.
— Ах, это великолепно! — (Она перешла на французский.) — Итак, в пятницу мы у вас. Вы позволите мне взять с собой племянницу и сына? Вы, конечно, можете приглашать кого угодно. Я буду просить только об одном. Нужно, чтобы это были серьезные люди. Неверы портят. Правда, Владек мог бы переубедить Вольтера. Вы знаете, мой сын неверующий, но теперь и он сдается. Да, он еще сопротивляется, но он сдается. А все-таки лучше без скептиков.
К назначенному вечеру я весь проникся настроением. Из маленькой комнатки были предусмотрительно унесены все картины. Владек мог быть в бурном настроении и ударить кого-нибудь углом рамы по голове. Из комнаты были убраны ковры, на окнах наглухо спущены шторы.
Генеральша приехала с точностью хронометра. "Аккуратность — вежливость королей", — улыбнулась она на мой комплимент. Она привыкла быть деликатной с людьми и оставалась такой и с духами. Приехала она, как архиерей "со свитой". Следом за ней выступал серьезный пожилой господин с умными, усталыми глазами, — ее сын Атанас. Он точно немножко конфузился за свою мать. Он "неверующий", вспомнил я, и мне стала понятна его манера держаться.
Племянница была худенькая, высокая девушка, вовсе некрасивая, с прической Клео де Мерод. Что-то больное было в ней, дурманное, что вызывало при взгляде на нее странные цветки и ягоды белены, на какие иногда натыкаешься, бродя по лесу. Белое, бледное лицо оттенялось черными прядями прямых волос, и глубоко были вставлены большие, черные, но точно больные глаза. Она что-то сказала, и голос у нее оказался неприятный, с нотками истерии.
Несколько минут мы говорили на соответственные темы — об астралях, флюидах, телепатии, телекинетии. Всеми этими словами моя гостья играла, как мячиком. И вдруг, сама прервав себя, она сказала:
— Ну, а зачем мы будем терять время?
— Конечно! — согласился я. — Жизнь коротка!
Она мило погрозила мне пальцем.
— А вот уж шутки вы должны оставить. Мы собрались не для шуток. Владека это не может обидеть, но это разрушает наше настроение. Пока мы живем в нашем земном теле, мы рабы этого тела…
Мы уселись за столик друг против друга, как садятся для игры в винт. Я протянул руку к электрической кнопке, и — мгновенно мы очутились в непроницаемой тьме.
Владек не дал нам опомниться. В жизни моей я не встречал более обходительного духа. Генеральша не успела положить руки на столик, как он весь заходил, застучал, стал крениться то в одну, то в другую сторону.
— Видите! — восторженно сказала генеральша. — Владек уже здесь. Милый Владек, ты будешь с нами говорить? Стукни три раза, если ты согласен (Владек отсчитал ровным счетом три удара ножкой). И ты покажешь нам феномены? Покажет. И никому не нужно выйти из цепи? Никому. И ты принесешь нам что-нибудь из мира? Вы знаете, — пояснила она специально для нас, — Владек бросает нам цветы, листки, бумажки, спички во время сеанса. Хотите, чтобы он сейчас что-нибудь принес?
— Пусть принесет цветок, — визгливо выкрикнула барышня.