— Дело ведь совсем не в красоте девки Кантемировой. Сказывали, что все упиралось в эту самую воду чудодейственную.
— И сему верили?
— Не особенно. Но вот Тарле твой был среди тех, кто в сие верил. И здесь он, думаю, этот эликсир ищет.
Друзья выпили еще по одной.
— Вы по какому делу с ним работаете?
— Про вурдалака слыхал ли?
— Что-то болтали в трактире ямщики. А что?
— Дак я по сему делу и работаю. И дело сие касательство к дому Кантемиров и имеет. Ибо в их доме, а точнее у князя Антиоха, вурдалак и появился.
— И Тарле приехал из Петербурга и к сему делу пристроился. Я говорил тебе о Воде жизни. Так и есть.
Друзья снова выпили. Немного помолчали, но затем разговор продолжился…
***
Порфирий Кузьмич Дурново все что угодно мог узнать из того, что на Москве происходило. Всюду глаза свои имел. От того и держался он крепко на посту своем и начальство его ценило. Да выпутаться из любой неприятности он мог. Поди возьми такого «угря» голыми руками.
Про фискала заезжего он сразу прознал и Зотову про сие доложил:
— Иван Александрович! У нас фискал объявился.
— Эка невидаль, — попытался отмахнуться начальник канцелярии. — Сих фискалов на Москве сколь хош.
— Но сей особенный, из Петербурга. Некто Мезенцев. Проныра известный. Такого просто так не послали бы. Думаю, что сам Ушаков его сюда приставил. Новому человечку легче всюду свой нос совать.