Каньон Тираннозавра

— Скрывать улики от полиции — это безответственно.

— Он заставил меня пообещать, что я не стану отдавать блокнот полицейским.

— Вероятно, он учинил что-то противозаконное.

— Может быть, но я дал обещание умирающему. А кроме того, я просто не могу себя заставить передать записную книжку тому детективу, Уиллеру. Он явно звезд с неба не хватает.

— На тебя надавили, вот ты и дал слово. Такие обещания не в счет.

— Если б ты видела, какое отчаяние было на лице того человека, ты бы меня поняла.

Салли вздохнула.

— И как же ты намерен искать таинственную дочку?

— Я думаю начать с магазина на бензоколонке «Сансет Март» — узнаю, не останавливался ли он там, чтобы заправиться или купить чего по мелочи. Возможно, обследую несколько трасс, идущих по горам через лес, поищу его машину…

— И поедешь на своем любимом древнем грузовике.

— Именно.

Непрошеное воспоминание об убитом снова заняло мысли Тома. Эта картина никогда не изгладится в его памяти. Она напомнила Тому о смерти отца, который отчаянно пытался ухватиться за жизнь в последние мучительные и жуткие минуты, когда не осталось уже никакой надежды.

— Еще можно сходить к Бену Пику, — продолжал Том. — Бен много лет исследовал те каньоны. Вдруг ему что-то известно об этом человеке — кто он, какое сокровище искал…

— Я тут подумала… В блокноте нет, случайно, ничего такого?..

— Там одни цифры. Ни имени, ни адреса — шестьдесят страниц сплошных цифр и в конце два восклицательных знака.

— Ты считаешь, он и вправду нашел сокровища?

— У него это по глазам было видно.

Отчаянная мольба умирающего до сих пор звучала у Тома в ушах. Происшествие глубоко потрясло его, наверное, потому что впечатление от смерти отца было еще столь свежо. Отец Тома, великий и ужасный Максвелл Бродбент, тоже своего рода разведчик-старатель, и древние захоронения, случалось, грабил, и коллекционированием увлекался, и артефактами приторговывал. Хотя он был далеко не образцовым родителем, после кончины Бродбента-старшего в душе Тома образовалась огромная пустота. Тот умирающий старатель, бородатый, с пронизывающим взглядом синих глаз, чем-то даже напоминал Тому отца. Вряд ли человек в здравом уме стал бы проводить подобные параллели, но Том неизвестно почему чувствовал: слово, данное незнакомцу, нельзя нарушить.

— Том?

Он заморгал.