— Мне говорили, что с ней очень трудно работать и она плохо относилась к остальным членам труппы, особенно к девушкам. Она собиралась стать прима-балериной после ухода Иглановой.
— Понимаю. А что, Игланова собиралась уходить?
— А как вы думаете, что ей делать после тридцати лет в балете?
— Я же не в балете.
— Ну, мистер Глисон, я тоже не в балете. Я понимаю в этом так же мало, как и вы.
Глисон подозрительно посмотрел на меня, но я был в чрезвычайно приподнятом настроении, так как думал о том, как управлюсь с Уошберном.
— Был ли их брак с Майлсом Саттоном счастливым?
— Думаю, об этом следует спросить его, я с ним никогда не общался.
— Понимаю, — Глисон побагровел, я видел, что доставил удовольствие его секретарше, бледной молодой девушке, стенографировавшей нашу беседу.
— Ну так вот, скажите… Где вы были вчера днем во время генеральной репетиции?
— Главным образом за кулисами.
— Заметили что-нибудь необычное?
— Что вы имеете в виду?
— Ну… впрочем, неважно. Что вы делали после генеральной репетиции?
— Я вышел перекусить, потом обзвонил несколько газет по поводу Уилбура. А потом примерно в пять тридцать вернулся в театр.
— И когда ушли?
— Я не уходил до момента убийства.
— Кого вы видели, когда вернулись в пять тридцать, кто был за кулисами?
— Думаю, почти все: мистер Уошберн, Игланова, Жиро, Рудин… нет, его там не было до шести. Знаете, я сейчас подумал, что не было и Майлса Саттона…
— Это обычная практика — всем торчать в театре перед спектаклем?
ebooksa