— Если бы я знал, что у меня есть ребенок, в помощи ему никогда бы не отказал, — серьезно ответил Артур.
— Хочешь сказать, на всём белом свете не отыщется ни одного малыша, который бы называл тебя «папа Артур»? — спросила я и прикусила себе язык. Вот же дура! Проговорилась!
Уваров прищурился и посмотрел на меня долгим-долгим и очень испытывающим взглядом. Догадался! Я сделала вид, что ничего особенного не случилось, нажала кнопку и стала смотреть кино дальше. Благо, в наушниках. Даже звук сделала погромче. Но внутри у меня всё сжалось от предчувствия. Я уже говорила, что у меня сильная интуиция? Вот и на этот раз сработала, зараза такая.
Артур, замолчав, отложил смартфон и принялся рыться в своем ноутбуке. Потом опять уставился на меня и усмехнулся.
— Лика! — позвал, а я сделала вид, что не слышу. Ля-ля-ля, и лошадь не моя.
Тогда Уваров встает, подходит ко мне и бесцеремонным образом выдергивает наушники.
— Эй! — повышаю голос и сдвигаю брови, — какого черта ты творишь!
— Лика, послушай меня, — спокойно сказал Артур, усаживаясь на край кровати рядом со мной. — Ты, я так понимаю, вчера лазила в моем ноутбуке…
Раскрываю рот, чтобы опротестовать это обвинение, но он делает рукой жест, означающий «Стоп!» И умолкаю отчего-то.
— Не отпирайся, я сам виноват. Забыл его закрыть как следует, а ты девушка любопытная.
— Я не…
— Пожалуйста, дай сказать, — голос у Артура становится такой… немного грустный даже, что я поневоле замолкаю. — То письмо, которое ты видела, оно не от несчастного брошенного мной ребенка. Оно от нескольких ребятишек. Не моих, конечно. Они сироты, воспитанники одного маленького всеми позабытого детского дома. Я обнаружил их случайно, в глухой провинции. Ну, это неважно, как. В общем, начал им помогать. Не игрушки и конфеты, а делаю для них вещи реальные. Одежда, бытовая техника, ремонт. Нанимаю людей, которые там всё выполняют. В общем, благотворительность. Ну, а дети… они же там очень добрые и привязываются быстро… Хотя что я тебе рассказываю. Ты же сама детдомовская, должна понимать. Словом… я прошу тебя. Никому ничего не говори. Хорошо? А я забуду, что ты лазила в моем ноуте. Договорились?
Сказать, что я была шокирована услышанным, — ничего не сказать. Этот брутальный самец, покоритель женских сердец и кисок, оказался человеком с широкой душой и добрым сердцем? Не верится. Но врать он бы не стал, зачем ему? Тот, кто делает себе PR на благотворительности, обычно наоборот: брызжет всем в глаза своими «деяниями». А этот, напротив, скрывает.
— Я ничего никому не скажу, — ответила, пребывая под глубоким впечатлением.
— Спасибо, — ответил Артур и вышел из комнаты, оставив меня в задумчивом состоянии.
Может, я бы так и просидела до ночи, но раздался звонок на телефоне. Номер какой-то незнакомый. Взяла трубку, и послышалось:
— Лика, солнышко, пожалуйста, выслушай меня! — ну ёперный же ты театр! Леонид нарисовался! Хитрюга. Я его оба номера заблокировала, так он с нового позвонил. Вот же проныра! Ладно, я добрая сегодня.
— Привет. Чего тебе?
— Я соскучился…
— Мне наплевать.